Кичка (кика) - старинный русский головной убор замужних женщин (главным образом в южных губерниях). Старинный женский головной убор

КИЧКА (кика) - старинный русский головной убор замужних женщин (главным образом в южных губерниях). Отличительной приметой кички были... рога, торчавшие вверх надо лбом. Кичкообразный женский головной убор был многосоставным: «Повойник» (шамшура, самшура, волосник, оповойник, повоец, подубрусник) повседневный нижний (не самостоятельный) головной убор, специальная шапочка, для защиты верхнего убора от загрязнений, и предохранения волос от спутывания. «Позатыльник» (позатылень) надевался сзади кички. «Низаный» бисерный позатылень являлся самой значительной деталью головного убора по размеру, а, следовательно, и по плоскости, занятой орнаментом. Он спускался на шею, на плечи, на спину, часто покрывал лопатки соответственно типу костюма. В ряде случаев с боков спускались дополнительные украшения в несколько сантиметров длины. «Начельник» - передняя налобная часть сороки, прямоугольной формы, украшенная вышивкой и шелковыми лентами – «тесьмами». По нижнему краю подбит полоской ткани или шелковой лентой. «Кичка» (кика) сам убор, придававший форму всему головному убору. Для этого вставлялись береста, дощечка, толстая кожа, или простегивалось в форме рогов, лопатки, копытца. Так же как и сороки, кички имели позатыльни. «Сорока», покрывающая кичку. Сорока повторяла форму кички, но иногда скрывала её рогатость. Имела самые разные конфигурации - полумесяца, обращенного вверх рожками, с одним рогом и вовсе без рогов. В некоторых губерниях бытовал обычай менять длину рогов на кичке в течении всей жизни. Чем женщина моложе - тем рожки меньше. Самые длинные рога были на кичке у старейшей женщины рода. Сборные головные уборы (рогатые кички) носили преимущественно в южных регионах с понёвным комплексом. Из истории русского костюма. Кика рогатая. Кика (кичка) - древнерусский женский головной убор с рогами, род повойника (сорока - без рогов, кокошник - с высоким передом). Кика представляла собой открытую корону, украшенную жемчугом, бисером и другими драгоценными камнями собой. Собственно, непосредственно кикой назывался не только весь убор, но и его нижняя часть, которая изготавливалась из проклеенного холста. Так как эта часть прикрывала волосы, то другим его наименованием было волосник. Передней части убора с помощью вставок из твёрдых материалов, например бересты, придавалась форма рогов, копытца или лопатки. Сзади надевался бисерный позатыльник, а сверху - нарядная сорока. Раньше костюмы несли смысловую нагрузку - рисунки, узоры, переплетения цветов рассказывали о жизни людей. Костюмы - как тайнопись, как иероглифы, несли в себе зашифрованную информацию: что за человек, откуда и куда он идет, какому сословию принадлежит, чем занимается. Это поверхностный слой информации. Был ещё и глубинный: тайна рождения, тайна бытия. Эти знания передавались с языческих времён из поколения в поколение, выполняли роль оберегов от злых духов. Прежде всего, рогатая кичка в виде луны показывала связь женщины с языческой Макошью, Великой Богиней Судьбы, которая, как верили древние славяне, воплощала в себе всю силу женской энергии. Женская сила под знаком Луны, мужская под знаком Солнца – так славяне понимали взаимодействие двух энергий – мужской и женской. Самым мощным свойством Макоши являлось, по мнению предков, то, что именно она определяла Судьбу человека. Это Богиня Судьбы, Небесная Пряха. Ей помогают Доля и Недоля. Ношение кички имело не утилитарный смысл, а ритуальный. Рогатую кичку носили молодые замужние русские женщины, меняя её в старости на безрогую. У славянских замужних женщин долгое время (и поныне!) сохранялся способ повязывания платка, когда его угловые концы торчали на лбу в виде маленьких рожек. Они также как и рога молодой луны и символизировали производительный период в жизни женщины. Поэтому рогатая кичка – это ритуальное признание связи человека с Великой Богиней, неразрывное объединение человеческой энергетики и высших сил. Рогатый головной убор женщины охраняет её от злых духов, дурного глаза. Головной убор изменялся в зависимости от возраста и семейного положения женщины. В день свадьбы после священнодействия, когда девушка «превращалась» в женщину, проходил обряд «расплетения косы». Подружки расплетали косу невесте. Они делили волосы пополам и заплетали две косы, укладывая их венчиком на затылке. Семантика обряда показывает, что девушка обрела свою половинку и соединилась с ней для дальнейшего продолжения рода. На неё надевали невысокий головной убор («кичка молодухи») с едва намеченным рогом. После рождения первого ребёнка молодуха, доказав свое плодородие, надевала рогатую кичку или высокий лопатообразный головной убор. Самые длинные рога были на кичке у старейшей женщины рода. Со временем эта традиция была утеряна и свадебные костюмы приобрели высокие «рога». Впервые «чело кичное» упоминается в документе 1328 года. Кика была атрибутом наряда новобрачной и замужней женщины, так как она, в отличие от девичьего «венца» полностью скрывала волосы. В связи с этим кика стала именоваться «короной замужества». Кики носили преимущественно в Тульской, Рязанской, Калужской, Орловской и других южных губерниях. Возникнув в одной местности, бытуя в другой, тот или иной вид женского головного убора сохранял в названии имя своей родины: например, «кика новгородская» или «торопецкий каблучок». Кики делались мастерицами, как правило, подолгу; купленные в подарок от мужей - женам, они во всех домах хранились с особым тщанием. Мягкая тулья кики шилась точно по голове ее хозяйки; на тулью крепился жесткий верх разнообразных форм и объемов. В некоторых местах для кик использовали ту же бересту, в иных - проклеенный в несколько слоев холста и бумаги «картон». Все это «сооружение» крылось большим куском плотной материи, которая сшивалась сзади. Иногда ткань на кику накидывалась не гладко, а в виде фестончатой сборки. Впереди на лбу кика украшалась сложноплетеным кружевом, узорным галуном, перламутровыми плашками из речных ракушек, цветными гранеными стеклышками, бусинами. Если в украшении использовалась вышивка - то чаще всего это был растительный орнамент или стилизованные птицы. Любая кика дополнялась жемчужной бахромой или сеткой из жемчуга и перламутровых бус - «поднизью» или «очельем». Поскольку кика носилась не один день и надевалась не только на свадьбу, но и на другие большие праздники (на Пасху, на Рождество), в ее декоре использовались такие детали, которые призваны было скрыть следы времени на женском лице. Такую роль выполняла и упомянутое выше жемчужное «очелье», которое низко, до бровей спускалось на лоб, и тонкие поблескивающие «ряски» или «рясны» - привески по бокам в виде бахромы или виноградных гроздьев из перламутровых бусин. Они успешно отвлекали взгляд от немолодых щек и скрывали морщины у мочек ушей. Сзади швы кики прикрывались кусочком дорогого меха, как правило, собольего. В зимнем варианте кика вообще вся крылась меховыми шкурками, которые на редкость ладно сочетались с кованым серебряным кружевом (пластинками), нашивавшимся поверх шкурок, а также тонким серебристо-шелковым повоем, покрывавшим голову под кикой. Когда ткань повоя была достаточно тонкая, концы его могли быть завязаны большим бантом под подбородком. Мастерицами по выделки кик бывали, как правило, несуетные монашки: работая в своих кельях, они вышивали не только церковную утварь, но и вещи на продажу - платки, повои и другие части женских головных уборов. Иные женские «шапки» могли стоить от 2 до 7 тысяч рублей - целое состояние для небогатой крестьянской семьи. «В таком наряде внучка с прабабушкой, очень сходные между собой, щеголяли по 200 лет, щеголяли и теперь, и сделать какую-либо перемену в костюме считают ужасным преступлением», - насмешливо подметил автор одного из путеводителей по Москве, изданного в конце прошлого века. Автор знаменитого «Словаря» Владимир Иванович Даль записал о кике: «Это некрасивый, но богатый головной убор, выходящий из обычая...» Между тем, в деревне и в маленьких провинциальных городах не только в его время (в конце прошлого столетия), но и много позже любовь к девичьим венцам и женским кикам держалась, несмотря ни на какие капризы переменчивой столичной моды. Девичьи и женские головные уборы были функциональны, соответствовали особенностям климата... А главное, в каждом доме они хранили память о тех, кто их когда-то носил, а потом описывал в семейных бумагах с любовью и знанием каждой мелочи: «венчик золотный, ошивка цепковая, кичка низанная, ошивка атласная, а яхонт выпал...» «В некоторых захолустьях еще и в настоящее время можно видеть у крестьянок и горожанок головной убор, похожий на перевернутый кузовок. Иногда он с рогами, сделан из лубка или проклеенного холста, обтянут позументом или тканью яркого цвета, украшен разными вышивками и бисером. У богатых баб я видел даже кики, украшенные дорогими каменьями», - так описывал кику знаток русского быта, этнограф и историк П. Савваитов. В XIX веке ношение кики стало преследоваться православным духовенством - от крестьянок требовали ношение кокошника. Сохранились документы, из которых следует, что священникам строго предписывалось не допускать женщину в кике не только к причастию, но и в церковь. Запрет действовал на протяжении очень долгого времени вплоть до конца XIX века. В связи с этим к началу XX века ношение головной убор почти повсеместно сменился повойником или платком, кику же лишь изредка можно было встретить в южных областях России. В Воронежской области кичка сохранялась как свадебный наряд до 1950-х годов. Википедия, статья Н. Пушкаревой, книга Л.В. Каршиновой «Русский народный костюм». Отрывок из книги "Поездка в центральную Россию для собирания этнографических коллекций" Н.М. Могилянский СПб 1910 год Сороки отличаются поразительным разнообразием и варируют не только от уезда к уезду, но иногда от волости к волости, от одной деревни к другой. Большой пестротой и внешним блеском отличается, например, костюм замужней женщины в Дмитровском уезде, Орловской губернии, тогда как костюм девушки состоит из очень скромной повязки на голове и всего одной рубахи, с пояском, на теле Сорока почти всегда и везде укрепляется на особой подставке или основе – так называемой “кичке” черезвычайно разнообразной формы, нередко в виде рогов – тогда она и называется “рогатой” и делается из грубого простеганного холста, иногда на деревянной даже основе. Подобного рода кичек привезен мною добрый десяток сортов, отличающихся по форме, величине, способу укрепления на голове, что делает головной убор женщины весьма разнообразным. Случается, что и весь головной убор от “кички” получает название кички. Это нужно иметь в виду постоянно: выражения “сорока”, “кичка” часто употребляются pars pro toto (как и многие другие понятия, что приводит к огромной путаннице). Упомянутые “рога” часто и теперь еще служат причиной серьезных житейских осложнений. “Не пойду замужь в деревню такую-то – не хочу ходить с рогами” - отвечает, как мне утверждали, засватанная девушка. “Рога” же послужили одной из причин, ускоривших гибель этой эффектной принадлежности туалета. “Не носят уже у нас кичек” (то есть вообще головных уборов старинного типа) – говорит, иной раз с грустью в голосе, молодая женщина: “поп к причастию не пускает и “в церковь не ходи” говорит: - “что в божий храм с рогами лезешь?” Преследование духовенством (главным образом, молодым) старинного “обряда” - факт, с которым приходилось встречаться неоднократно. Мужское население сочуствует искоренению “обряда” из материальных соображений: “другая баба этого добра на целых 70 целковых на голову наворотит, ну их совсем!” Мне, действительно, приходилось слышать, что в былые времена на головной убор расходовалось до 100 рублей и даже более того.

Мужской головной убор сегодня выступает в роли практичного и стильного предмета гардероба, то есть при помощи него защищаются от погодных условий, а также подчеркивают свой индивидуальный стиль. Еще несколько веков назад при помощи таких изделий мужчины подчеркивали свой социальный статус, принадлежность к тому или иному роду, чин и даже возраст. Некоторые старинные мужские головные уборы не утратили актуальности и сегодня.

Видоизменялись и проходили этапы трансформации по мере смены власти, моды и приоритетов. Сегодня население России возрождает дух патриотизма и знания касаемо национального российского костюма, поэтому многие славянские головные уборы снова возрождаются. Конечно, носить национальные головные уборы и прочие предметы гардероба в обычной жизни мужчинам не приходится, но знать свои обычаи и историю важно.

Головные уборы с фото и историей происхождения

Любой мужской головной убор на Руси предполагают свою индивидуальную историю возникновения, форму и внешний вид, традиции и обычаи. Специалисты отмечают, что история и разновидности русских головных уборов - это интереснейший предмет для изучения и исследований. Сегодня многие страны и государства на праздниках и международных торжествах презентуют свои национальные костюмы, в том числе и Россия, богатая своими старинными моделями головных уборов.

Колпак

Этот головной убор возник еще много столетий назад, а само слово имеет тюркское происхождение. Традиционный головной убор славянских мужчин колпак предполагал конусообразную заостренную форму, а шили его преимущественно из белоснежного шелка и атласа. Декорировали русские колпаки жемчугом, отделкой по краю натуральным мехом, драгоценными камнями.

Носили колпаки и богатые мужчины (колпаки из бархата и дорогого натурального меха), и простой народ (колпаки из шерсти и дешевого меха). Упоминания о колпаке уходят еще в 1073 г., когда этот головной убор украшал голову Изборника Святослава. Позже люди стали носить колпаки комнатные, спальные, уличные и парадные на все случаи жизни. Это, пожалуй, самый древний мужской головной убор на Руси.

Тафья

Еще один позаимствованные от татар мужские головные уборы древней Руси - это модели шапок тафья. Согласно летописям тафью носили еще в 16 столетии, а поверх нее мужчины надевали колпаки. Речь идет о маленькой аккуратной шапочке, которой прикрывали только область макушки. Изначально тафью стали носить мусульманские народы и евреи, которые прикрывали голову во время молитв.

Второе название тафьи - скуфья, шапочку сравнивали с тюбетейкой по форме и предназначению. Богатые мужчины украшали тафью нитями шелка и золота. Изначально, придя с Востока, тафья стала домашним головным убором знати, сам Иван Грозный несмотря на запреты церкви, надевал тафью во время молитв. Чаще всего тафью изготавливали под заказ из темных мягких материалов.

Мурмолка

Мрмолка стала разновидностью русского колпака в 17 столетии, это была низкая четырехугольная шапка с суконной верхушкой черного, зеленого или красного цвета, а также основой из парчи или бархата. Мурмолку носили только представители знати - бояре, дьяки и купцы.

В зимний сезон мурмолку отделывали натуральным мехом, широкой полосой выворачивая наружу. По центру лицевой стороны шапки делила небольшой надрез, чтобы шапка не стесняла голову.

Четырехугольная шляпа

Этот головной убор получил популярность в допетровское время, ее относят к третьему роду головных уборов времен Ивана Грозного.

Шапка отделывалась по краю меховым околышком из бобра, соболя или лисы. Как и в случае с колпаком, на шапке делали прорехи и дополнялись пуговицы, на каждой прорехе по 6 пуговиц. Такого рода шапки предпочитали преимущественно представители знати.

Горлатные шапки

Четвертым родом мужских головных уборов при царе Иване Грозном были горлатные шапки, которые получили такое название, потому что изготавливались из горлышек соболя, лис и куниц. Визуально шапка напоминала расширяющийся постепенно цилиндр высотой с мужской локоть, верхушку которого оформляли бархатом, парчой. И если колпак к верху постепенно сужался, то горлатная шапка напротив расширялась.

В эти времена мужчины сначала надевали тафью на макушку, далее надевали колпак, после чего дополняли образ знатного человека горлатной шапкой. Также было принято носить эту шапку на сгибе левой руки, особенно если снимали головной убор в знак приветствия. Именно с этих пор пошла поговорка «шапочное знакомство». В домах у мужчин предполагался нарядно расписанный болванец, на который по возвращению накидывали шапку.

Ушанка (малахай)

Еще один вид головного убора кочевых народов Руси, в дальнейшем эту модель головного убор переняли и другие народы и страны. Сегодня ушанку носят мужчины в армиях, военные и милиционеры, а также простые граждане. Второе название такого головного убора - малахай, она родом из калмыцких степей.

Шапка округлой формы должна была переходить в длинные наушники с завязками, благодаря которым скрывались от мороза.

Грешневик (гречник)

Еще один вид старинного мужского головного убора, который пришел в конце 12 столетия от монголо-татар. Изготавливали шапку из шерстяного поярка, а из-за визуальной схожести с верхушкой гречневого пирога получила такое название. Позже шапка высотой около 8 см в форме столбика стала популярной среди московских извозчиков, особенно если рассматривать период начала и середины 19 столетия.

Нравятся ли Вам старинные уборы?

Да Нет

Вывод

Любой головной убор славянских мужчин скрывал под собой особую историю возникновения или перенятия от других народов. В силу частых набегов монголо-татар, именно эти народы обусловили появление таких видов уборов, как тафья, малахай, мурмолка и колпак. Из указанных головных уборов выше первые 4 модели относятся к периоду правления прославившегося на весь мир царя Ивана Грозного.

При изучении головных уборов надо учитывать, что древние изображения не могут дать сколько-нибудь исчерпывающих сведений, так как иерархические представления того времени заставляли художников изображать мужчин по большей части без головных уборов, в особенности если на рисунке был и князь, которого обязательно рисовали в шапке. Исключение делалось для некоторых церковных иерархов, которые изображены в клобуках. Важно изображение скоморохов на фресках лестницы Софийского собора в Киеве. На головах двух музыкантов островерхие, с несколько свисающими назад концами колпаки. Подобный же колпак - на голове гусляра, изображенного на одном из браслетов XII в. Среди археологических находок есть валяная темно-серая шапка из города Орешка и плетенная из сосновых корней летняя круглая шляпа с плоской тульей и довольно большими полями из Новгорода, напоминающая более поздний украинский бриль или модную в начале XX столетия шляпу - канотье. Но эти находки относятся к более позднему периоду - XIV-XV вв. Можно лишь предположить, что крестьяне и рядовые горожане носили шапки меховые, валяные и плетеные и что фасоны головных уборов были разнообразны.

Хорошо известны по многочисленным изображениям древнерусские княжеские шапки - этот важнейший признак феодала-сюзерена. Форма их - полусферическая тулья из яркой материи с меховой (по всей вероятности - собольей) опушкой - оказалась чрезвычайно устойчивой. Первые изображения русских князей в таких шапках относятся к XI в. В XIV в., получив в подарок золотую восьмиклинную тюбетейку бухарской работы, московский князь велел приделать к ней соболью опушку для сходства с традиционной княжеской шапкой, и только тогда она стала великокняжеским, а потом и царским венцом. Это и есть знаменитая «шапка Мономаха» . Цари венчались ей до конца XVII в.

Древнерусский женский головной убор изучен лучше, чем мужской, благодаря обилию археологических находок. Обычай, согласно которому замужняя женщина должна была тщательно закрывать свои волосы («простоволосая баба» могла якобы как-то вредить окружающим, «светя волосом»), очевидно, уходит своими корнями далеко в глубь веков, в дохристианские времена. Девушки в древней Руси, как и позднее, могли ходить без такого головного убора, который закрывал бы все волосы. Распущенные по плечам или заплетенные в одну или две косы волосы зачастую придерживались венчиком - узкой полосой металла или яркой материи, охватывавшей голову и скреплявшейся или завязывавшейся на затылке. Более сложный, богато украшенный венчик назывался коруной. Известны остатки таких корун, сделанных на проволочном каркасе, в киевских кладах домонгольского времени. Видимо, украшенная коруна была атрибутом богатой городской девушки и ценилась высоко. Несколько более скромные, но тоже снабженные металлическими украшениями венчики носили, по-видимому, и крестьянские девушки в северных русских землях. Венчик и коруна не закрывали ни темени, ни спускавшихся на плечи волос девушек.

Женский головной убор - повой , судя по изображениям, был полотенчатым, о чем говорит и встречающееся в летописи упоминание в связи с головным убором слова «убрус» - полотенце. Он обвивался вокруг головы, закрывая целиком волосы женщины, спускался иногда и на плечи, оба конца могли свисать на грудь. Человек, который сорвет с женщины повой и она окажется простоволосой, наказывался в Новгороде в XII в. высоким штрафом, вдвое выше, чем за повреждение плаща, поскольку в этом случае женщина считалась опозоренной.

Археологические находки позволяют реконструировать и более сложные формы древнерусских женских головных уборов. Еще А. В. Арциховский отмечал в вятичских погребениях Московской губ. XII-XIII вв. остатки головного убора в виде расположенных по сторонам лица рядов шерстяных лент с бахромой (вроде распространенной позднее в Рязанской губ. увивки, ширинки, кистей или тамбовской мохры ). В крестьянских погребениях X-XI вв., раскопанных в Вологодской области, найдены остатки, принадлежавшие, по мнению М. А. Сабуровой, как к полотенчатым головным уборам - покрывалам с оттянутым книзу специальными грузиками концами, так и к расшитым бляшками кокошникам. Расшитый мелкими стеклянными бусами край матерчатого головного убора, закрывавший лоб женщины, прослежен нами в крестьянском погребении XII в. к северу от Москвы, у современной станции Поворовка. Более определенно восстанавливают головной убор горожанки по материалам клада, найденного в старой Рязани, В. П. Даркевич и В. П. Фролов. По их мнению, зажиточная горожанка носила в XIII в. «рогатую» кику с вышитыми золотом кринами на очелье. Головной убор горожанки из московской знати XII в. реконструировала Н. С. Шеляпина по данным археологических наблюдений в Московском Кремле. Это также кичкообразный головной убор с богато вышитым очельем. Не занимаясь специально реконструкцией головного убора в целом, Б. А. Рыбаков показал способ ношения черниговских колтов тоже на каком-то расширяющемся кверху кичкообразном головном уборе с орнаментированной передней частью.

Таким образом, в рассматриваемый нами период, по-видимому, можно проследить все три типа женских головных уборов, которые развились в более поздние времена: полотенчатый (повой), кичкообразный и твердый кокошник. Ареалы их не могут быть точно зафиксированы ввиду редкости находок, но интересно отметить, что кокошник встречен на Севере, кичкообразный убор - в древних Рязанской и Черниговской землях; повой, кажется, был наиболее распространен - он встречается и в северных и в южных русских землях.

В обычное время на улице мужчины и женщины бывали в головных уборах. Но мужчина должен был «ломать шапку» в знак почтения перед встречными более высокого социального положения. Поэтому мужчины и изображены на большинстве миниатюр Радзивилловской летописи без шапок. Женщины же по причинам, изложенным выше, всегда оставались в головных уборах. Неприкосновенность повоя замужней женщины охранялась, как уже сказано, законом, нарушение этой неприкосновенности каралось высоким штрафом. Головные уборы русских в XIII-XVII вв. были весьма разнообразны. Их состав и конструкция отражали как древние традиции, так и различные влияния. Наиболее традиционным был, пожалуй, женский головной убор. Его состав и конструкция были продиктованы тем, что (как уже сказано в предыдущей главе) издавна считалось, что замужняя женщина никому не должна показывать свои волосы, а если она будет «светить волосом», то от этого может произойти даже какой-либо вред для окружающих. «Спаси меня от колдуна и от девки гладковолосой и от бабы простоволосой»,- гласил старый заговор. Но девушкам, независимо от того, были ли их волосы кудрявыми или гладкими, полагалось дома, а в летнюю пору и на улице ходить с открытой головой (точнее - с непокрытым теменем). «Девушки ходят с открытой головой, нося только укрепленную на лбу богатую повязку; волосы девушек спадают до плеч и с гордым изяществом заплетены в косы»,- писал иностранец в 1698 г. В XVI-XVII вв. девушки нередко и завивали волосы (возможно, чтобы не быть «гладковолосыми»), носили их распущенными или заплетали в косу (причем старались заплетать возможно слабее, чтобы коса казалась толще) и перевивали пряди нитками. Девичью косу украшал косник или накосник - вплетенная в нее золотная нить или чаще - треугольная привеска, обычно на жесткой основе, богато расшитая нитками и жемчугом, окаймленная кружевом или металлическими пластинками. Вокруг головы (заплетала ли девушка косу или носила волосы распущенными) была перевязка - шелковая лента, а у богатых - и из золотых нитей. Украшенная на лбу шитьем (иногда - жемчугом), она называлась также челом или челкой ; если орнамент шел по всей окружности - венком или венцом .

Женский головной убор отражен в источниках довольно подробно. Основные части его перечислены в свадебном чине, рекомендованном в XVI в. Домостроем. При приготовлениях к свадьбе предписывалось на блюдо возле «места» молодых в доме невесты «положити кика да положити под кикой подзатыльник, да подубрусник, да волосник, да покрывало». Подубрусник или повойник представлял собой легкую мягкую шапочку из цветной материи; под него и убирались заплетенные в две косы волосы женщины. Сзади повязывался для той же цели одинаковой с повойником расцветки платок - подзатыльник . Поверх всего надевала убрус - полотенчатый, богато вышитый головной убор, закалывавшийся специальными булавками (другое его название - шлык ), или волосник - сетку с околышем из золотных или вышитых золотом материй. Археологические находки волосников (в погребениях знатных женщин) датированы XVI и XVII вв. в Москве на территории Знаменского монастыря под надгробной плитой 1603 г. найден волосник, на околыше которого вышиты изображения единорогов - символ смерти. Возможно, этот волосник был заготовлен хозяйкой специально, как смертная одежда. По мнению И. Е. Забелина, волосник надевали иногда вместе с убрусом - под убрус или поверх него.

Наконец, главной частью головного убора была (очевидно, в тех случаях, когда поверх волосника не надевался убрус или шлык) кика или кичка - символ замужества. Кика имела мягкую тулью, окруженную жестким, расширяющимся кверху подзором. Она была крыта яркой шелковой тканью, спереди имела расшитое жемчугом чело , у ушей - рясы , сзади - задок из куска бархата или собольей шкурки, закрывавший затылок и шею с боков. Поверх кики надевался иногда еще платок, так что оставалось видно чело. Кроме кики, источники XVII в. называют еще сороку и (чаще) кокошник , но исследований конструкции этих уборов нет. Сам же характер упоминаний не позволяет судить об этом. Исследователи отмечают связь упоминаемых в XVI-XVII вв. кики, сороки и кокошника с женскими головными уборами, бытовавшими у крестьян и даже у горожан еще в середине XIX в. «В некоторых захолустьях,- писал П. Савваитов,- еще и в настоящее время можно видеть не только у крестьянок, но даже у горожанок головной убор, похожий на бурак или кузовок, иногда с рогами, сделанными из лубка или подклеенного холста, обтянутый позументом или тканью яркого цвета и украшенный разными вышивками и бисером, а у богатых баб - даже жемчугом и дорогими камнями». Но разницы между кикой, сорокой и кокошником Савваитов не видел. В. И. Даль в середине XIX в. писал о сороке: «Это некрасивый, но самый богатый убор, уже выходящий из обычая; но мне самому еще случалось видеть сороку в десять тысяч рублей». Богато вышитую свадебную сороку - золотоломку , которую молодуха носила по праздникам и в первые два-три года после свадьбы и в XIX - начале XX в., отмечает Г. С. Маслова.

Головные уборы и их части перечислены обычно в составе приданого. В 1668 г. в г. Шуе описано три волосника: «Волосник с ошивкою, ошивка низана зерны (жемчугом.- М. Р.) половинчатыми с каменьи и с изумруды и с яхонты и с зерны; волосник золотный с ошивкой, ошивка шита битным золотом обнизаная; волосник золотный, ошивка шитая волоченым золотом с зерны; ошивка цепковая двойная». В том же городе в 1684 г., по-видимому, в семье феодала было дано в приданое три кокошника: «кокошник низан по червчатому атласу; кокошник шитой золотом по тафте; кокошник тафтяной с галуном серебряным». В 1646 г. в составе имущества посадского человека - шуянина было, между прочим, «8 сорок шиты золотом... кичка дорогильна зелена, очелье шито золотом». В 1690 г. в одном московском завещании упомянут «кокошник низаной с яхонты с изумрудом». В 1694 г. в городе Муроме среди приданого девушки из рода Суворовых - «кокошник низаной, 5 кокошников шитых с галунами, 5 подбрусников атласных и камчатых, ошивка низаная, ошивка цепковая». В 1695 г. А. М. Квашнин давал за дочерью 11 кокошников - 3 парадных и 8 попроще. Кокошник получила в приданое и дочь А. Тверьковой из города Кашина. В 1696 г. гость И. Ф. Нестеров дал за дочерью «кокошник жемчюжен с каменьем». Различия здесь, скорее, социальные, чем территориальные: сорока и кика- у посадских людей, кокошник - у феодалов и высшего слоя купцов. Если вспомнить, что в середине XVII в. Мейерберг изобразил московскую крестьянку в кичкообразном (расширяющемся кверху) головном уборе, то можно предположить, что в центральных русских землях - бывших Московском и Владимирском княжествах - по крайней мере в XVII в. был женский кичкообразный головной убор. Кокошники же были принадлежностью туалета знатных и богатых женщин повсеместно. Ранее мы говорили, что в северных русских землях какие-то уборы на жесткой основе существовали и до XIII в. Но кика и сопровождавшие ее части головного убора, о которых говорилось выше, вероятно, имели большее распространение и поэтому еще в XVI в. вошли в такое общерусское руководство к устройству семейной жизни, каким был Домострой. Итак, традиционный, очень сложный по составу головной убор, который не снимали и дома, был характерен для всего рассматриваемого нами периода и удержался у некоторых социальных слоев также значительно позднее, еще почти на два столетия. Выходя на улицу, женщина надевала поверх этого убора платок или (у зажиточных слоев населения) шапку или шляпу. Источники знают, помимо общего названия шапка и шляпа , также специальные термины, обозначавшие женские уличные головные уборы различных фасонов: каптур, треух, столбунец и даже чепец . Женские шляпы были круглыми, с небольшими полями, богато украшались шнурами из жемчужных и золотых нитей, иногда - драгоценными камнями. Шапки были меховыми, по большей части - с матерчатым верхом. Шапка столбунец была высокой и напоминала мужскую горлатную шапку, но суживалась кверху и имела дополнительную меховую опушку на затылке. Каптур был круглым, с лопастями, закрывавшими затылок и щеки, треух напоминал современные ушанки и имел верх из дорогих тканей. Иногда платок - фата - повязывался поверх меховой шапки, так что угол его свешивался на спину.

Мужские головные уборы также претерпели в XIII-XVII вв. существенные изменения. Изменилась и сама прическа. В XIII в. в моде были распущенные волосы, подстриженные чуть выше плеч. В XIV-XV вв. на севере Руси, по крайней мере в Новгородской земле, мужчины носили длинные волосы, заплетая их в косы. B XV- XVII вв. волосы подстригали «в кружок», «в скобку» или стригли очень коротко. Последнее, видимо, было связано с ношением дома небольшой, закрывавшей только макушку круглой шапочки вроде восточной тюбетейки - тафьи или скуфьи . Привычка к такой шапочке уже в XVI в. была так сильна, что Иван Грозный, например, отказывался снимать тафью даже в церкви, несмотря на требования самого митрополита Филиппа. Тафья или скуфья могли быть простыми темными (у монахов) или богато расшитыми шелками и жемчугом. Пожалуй, наиболее распространенной формой собственно шапки был колпак или калпак - высокий, кверху суживавшийся (иногда так, что верх заламывался и отвисал). Внизу у колпака были узкие отвороты с одной-двумя прорехами, к которым прикреплялись украшения - пуговицы, запоны, меховая оторочка. Колпаки были распространены чрезвычайно широко. Они были вязаные и шитые из разных материй (от бели и бумаги до дорогих шерстяных тканей) - спальные, комнатные, уличные и парадные. В завещании начала XVI в. раскрывается любопытная история о том, как русский князь Иван взял у своей матери - Волоцкой княгини - «во временное пользование» разные фамильные драгоценности - в том числе серьги из сестриного приданого - и пришил себе на колпак, да так и не отдал. Должно быть, этот колпак был очень нарядным головным убором щеголя. Столетием позже среди имущества Бориса Годунова упомянут «колпак саженой; на нем 8 запон да на прорехе 5 пуговиц». Колпак или, как его тогда называли, клобук был распространен на Руси и в древности. Разновидностью колпака был в XVII в. науруз (само слово иранского происхождения), имевший, в отличие от колпака, небольшие поля и также украшенный пуговицами и кистями. Поля науруза были иногда загнуты вверх, образуя острые уголки, которые любили изображать миниатюристы XVI в. Г. Г. Громов считает, что при этом татарский колпак имел также заостренный верх, тогда как русский головной убор был сверху закруглен.

Мужские шляпы имели круглые поля («полки») и были иногда валяными, как позднейшие крестьянские шляпы. Такая шляпа со скругленной тульей и небольшими, загнутыми кверху полями, принадлежавшая, по-видимому, рядовому горожанину, найдена в городе Орешке в слое XIV в. Среди зажиточных слоев населения в XVII в. были распространены мурмолки - высокие шапки с плоской, суживающейся кверху, наподобие усеченного конуса, тульей и с меховыми отворотами в виде лопастей, пристегивавшихся к тулье двумя пуговицами. Мурмолки шили из шелка, бархата, парчи и украшали дополнительно металлическими аграфами.

Теплыми головными уборами мужчин были меховые шапки. Источники называют треух или малахай - шапку-ушанку, такую же, как и у женщин. Наиболее парадной была горлатная шапка , которая делалась из горловины меха редких зверей. Она была высокая, расширяющаяся кверху, с плоской тульей. Наряду с горлатными шапками упоминаются также черевьи , т. е. сделанные из меха, снятого с живота зверя. Подобно тому как принято было надевать при парадных выходах одну одежду поверх другой (например, зипун - кафтан - однорядку или шубу), надевали и по нескольку шапок: тафью, на нее колпак, а поверх него еще горлатную шапку. Особые головные уборы (разного рода клобуки) были у духовых лиц различных рангов. Важной регалией властителей оставалась княжеская шапка.

Головной убор на Руси был неотъемлемой частью женского гардероба. Волосы обязательно заплетали, а голову покрывали в зависимости от социального статуса. Головной убор мог многое сказать о своей обладательнице – её семейном положении, статусе в обществе, территориальной принадлежности.

Девичьи убранства

Девичью косицу мог вершить металлический обруч, закреплённый на затылке, с височными кольцами и различными налобными украшениям.

А вот обруч, обтянутый тканью, декорированный вышивкой, пластинками, бусами, жемчугами и каменьями называли венцом.

Обыкновенно венцы носили по праздникам и на свадьбу.

Обруч и венец – это трансформации хорошо знакомого нам венка – древнейшего девичьего украшения на Руси.

Женский головной убор на Руси был органически связан с причёской и дополнял её.

Также девушка могла украсить свои волосы повязкой – полоской шёлковой, парчовой, бархатной или шерстяной ткани, закрывающей лоб или темя. Повязка завязывалась под косой, а широкие расшитые ленты спускались на девичью спину.

Головной убор завершали вышивками, жемчугами, цветами. Повязки носили в основном крестьянки, чаще их надевали по праздникам, а иной раз на свадьбу – вместо венца.

Убранства замужних

После замужества женщины полностью покрывали волосы, и чем более многослойным был головной убор, тем зажиточней считалась его обладательница.

Одним из таких головных уборов былакика (кичка) – высокое женское убранство, состоящее из позатыльня – полотна, покрывающего плечи;

повойника – ткани, повитой вокруг головы;

начельника – передней лобовой части и очелья ­– жемчужной сетки или бахромы.

Кички были разные по форме, они напоминали рога, копытца и даже лопату. Барыни носили"рогатые" кички , передняя часть которых была заполнена орнаментом, а очелье обшито золотом.

Рога на Руси считались оберегом для матери и по поверьям защищали ребёнка от тёмных сил и сглаза. Высота таких рогов иногда доходила до 20 см, поэтому в рогатой кичке было принято ходить, запрокинув голову.

Кичиться - ходить с высоко поднятной головой.

Интересно, что название этого убора можно встретить в архитектурных словарях, оно обозначает возвышение на передней части корабля. Впоследствии кичку заменили более простые головные уборы - сорока и повой .

Сорока считалась одним из самых богатых головных уборов и состояла из большого количества частей, от 8 до 14.

Основой для убора служили кичка, позатыльник и сама сорока, которая представляла собой возвышенную макушку.

Сорока называлась саженой, если она была обшита драгоценными камнями и крылатой, если с боков к ней пришивали ленты с завязками.

Украшениями для такого убранства служили искусственные цветы, бисер и драгоценности.

"Если смотреть на затылок женщины в этом уборе, всё равно что смотреть на сидящую птицу с подогнутыми крыльями" , - писал пензенский автор Кротков в конце ХIХ века.

Повойник – платок или полотенце, который ранее одевали под кичку, чтобы покрыть голову. Однако, ходить в одном повое на людях считалось признаком плохого тона.

Cнять головной убор с замужней женщины на Руси считалось страшным оскорблением. Отсюда пошло выражение «опростоволоситься» , то есть остаться с непокрытой головой.

Однако, во второй половине ХIХ века, убор стал самостоятельным предметом одежды, вытеснив сороку и кику. Чаще всего повойник носили крестьянки, чтобы защитить волосы от спутывания и загрязнения.

Праздничный повойник шили из шёлка, атласа или бархата и украшали очелье бисером или драгоценными камнями.

История кокошника

История кокошника полна тайн и загадок - считает Дмитрий Савицкий. А точного времени появления этого головного убора не знает никто.

Коко́шник - старинный русский головной убор в виде опахала или округлого щита вокруг головы. Кичка и сорока носились только замужними женщинами, а кокошник - в том числе незамужними. Кокошник представляет собой лёгкий веер из толстой бумаги, пришитый к шапочке или волоснику; он состоит из убранного начельника и донца, или начельника и волосинка, со спуском позади ленты. В XIX в. бытовал в купеческой и крестьянской среде (главным образом в северных губерниях), а в допетровской Руси - и в боярской.

Название «кокошник» происходит от древнеславянского «кокош», обозначавшего курицу и петуха. Характерная черта кокошника - гребень, форма которого в разных губерниях была различной. Так, например, в Псковской, Костромской, Нижегородской, Саратовской и Владимирской землях кокошники напоминали по форме наконечник стрелы. В Симбирской же губернии женщины носили кокошники полумесяцем. В других местах схожие с кокошниками головные уборы назывались «каблучок», «наклон», «злотоглав», «рогачка», «кокуй», или, например, «сорока».

Кокошники делали на твёрдой основе, сверху украшали парчой, позументом, бисером, бусами, жемчугом, у наиболее богатых - драгоценными камнями.

Кокошники были очень разнообразны по конструкции и характеру украшений. При этом главной их особенностью было то, что они плотно охватывали голову женщины, закрывая волосы, заплетенные в две косы и уложенные венком или пучком.

Обычай закрывать волосы замужней женщины с глубокой древности известен всем славянским народам Восточной и Западной Европы и связан с дохристианскими религиозными представлениями. В руской деревне принято было считать, что женщина с непокрытой головой может принести несчастье дому: вызвать неурожай, падеж скота, болезни людей и т. д.

Кокошники изготавливались обычно профессиональными мастерицами, продавались в деревенских лавочках, городских магазинах, на ярмарках или делались на заказ. Крестьяне бережно хранили кокошники, передавали их по наследству, часто они использовались несколькими поколениями. Кокошники считались большой семейной ценностью.

Кокошник считался праздничным и даже свадебным головным убором. Его расшивали различными орнаментами-оберегами и символами супружеской верности и плодородия, таким образом кокошник был не только украшением женщины, но и её оберегом.

В Симбирской губернии впервые его одевали в день свадьбы, а затем носили по большим праздникам до рождения первого ребёнка. Изготавливали кокошники в городах, в больших сёлах и монастырях специальные мастерицы-кокошницы. Они вышивали золотом, серебром и жемчугом дорогую ткань, а затем натягивали её на твёрдую (берестяную, позже картонную) основу. Кокошник имел матерчатое дно. Нижний край кокошника часто обшивали поднизями - сеткой из жемчуга, а по сторонам, над висками крепили рясна - низко спадающие на плечи нити жемчужных бус. Такой убор стоил очень дорого, поэтому кокошники тщательно сохранялись в семье и передавались по наследству.

Орнамент очелья кокошника обязательно состоял из трёх частей. Позумент - металлическая ленточка - обрисовывает его по краям, а внутри каждой части "канителью" (витая проволочка) вышивается орнамент - оберег. В центре располагается стилизованная "лягушка" - знак плодородия, по бокам - S-образные фигуры лебедей - символов супружеской верности. Тыльная часть кокошника вышивалась особенно богато: стилизованный куст символизировал древо жизни, каждая веточка которого - новое поколение; часто располагалась над веточками пара птиц, символ связи земли и неба и брачующейся пары, в лапках птиц - семена и плоды. Таким образом, кокошник не просто украшал головы, а был женским оберегом.

Более поздние кокошники в виде шапочки орнаментированы просто красивым орнаментом свадебной символики "виноград и роза", появившейся в вышивке под влиянием городской моды, и олицетворявшей в народном сознании "сладку ягодку и аленький цветочек".

Женский головной убор в своих формах и декоре более других частей костюма сохранял архаичные черты, содержал многочисленные временные напластования. Головные уборы хранились в семьях из поколения в поколение и были непременной частью приданного невесты из зажиточной семьи.

Пётр I своими указами запретил боярышням носить этот головной убор. Но кокошник выжил в крестьянской среде как атрибут праздничной или свадебной одежды.

В Екатерининскую эпоху возрождается интерес к руской истории и российским древностям.

Увлечение руской стариной становится модным при дворе. Проявляется внимание и к женскому боярскому и царскому костюму Московской Руси XVII в. В моду входит придворное платье, напоминающее сарафан и дополненное кокошником и длинной сборчатой рубашкой. Сохранилось описание костюма Екатерины II, относящееся к 1863 г.: «Императрица была в ало-бархатном руском платье, унизанном крупным жемчугом, со звездою на груди и в бриллиантовой диадеме на голове...».

Война с Наполеоном, всколыхнув небывалую волну рус­кого патриотизма, вернула интерес ко всему национальному и в литературе, и в поэзии, и в одежде. В 1812-1814 годах в европейскую моду вошли красные и синие руские сарафа­ны с ампирной талией и филигранными пуго­вицами спереди. На портретах того грозного времени в них запечатлены и англичанки, и императрица Елизавета Алексеевна, супруга Александра I, и даже француженки. Прорусское движение в моде вернуло в светское об­щество некое подобие старинных кокошни­ков.

В 1834 году Николай I издал указ, вводив­ший новое придворное платье, дополненное кокошником. Оно состояло из узкого откры­того корсажа с длинными рукавами «а-ля бо­яр» и длинной юбки со шлейфом.

Платья эти к концу XIX века часто шила в Петербурге ма­стерская Ольги Бульбенковой из бархата раз­ных цветов и парчи (для императрицы и ве­ликих княгинь) со вставками из белого атласа. Рисунок роскошных золотых вышивок был предопределён указом в соответствии с поло­жением дамы при дворе. Порядок ношения этих платьев сохранился в России вплоть до отречения Николая II в феврале 1917 года.

Завершить хочется стихами Владимира Садовника:

Руская красавица,

Как же хороша!

Счастьем улыбается

У тебя душа.

Руская красавица,

Нет тебя милей!

Ищут-зря стараются,

По земле по всей.

Мысли твои ясные

Миру не понять.

Ты - жена прекрасная,

И такая ж мать!

Ты - не вещь блестящая,

Кукла-манекен,

Душу настоящую Ближним даришь всем.

Сердце твоё чистое,

В нём корысти нет,

Очи же лучистые

Источают свет!

Руская красавица,

Будь всегда такой,

Хоть врагу не нравится

Стороны святой!

Какая суть скрывается за формой кокошника

Вы когда-нибудь задумывались, почему некоторые из головных уборов, например, кокошники, имеют такую довольно необычную форму? Ведь если рассматривать кокошник с прагматической точки зрения, то с его помощью нельзя защититься от Солнца, дождя или снега, а значит в него изначально вкладывался совершенно другой смысл. Тогда какой именно?

В настоящее время, благодаря созданию специальных технических устройств, появилась возможность получить изображение биологического поля человека, которое представляет собой совокупность излучений человеческого тела в очень широком спектре частот. Фактически человек непрерывно пребывает в особом энергетическом коконе, который большинство людей в обычных условиях не воспринимает своим зрением. Сравнивая полученные с помощью этих технических устройств изображения биологического поля человека с формой кокошника, легко заметить между ними совершенно очевидное сходство. Поэтому логично предположить, что кокошник представляет собой материальный аспект светимости биологического тела человека, локально выделенный в области головы.

Можно предположить, что в древние времена, когда человек обладал способностью видения тонких планов существования материи, потребность в подобного рода головных уборах отсутствовала, так как девушка или женщина естественным образом воспринималась сияющей, а вот с того времени, как люди в большинстве своём утратили способность видеть окружающее человека биологическое поле, возникла потребовалось в создании определённых элементов одежды, с помощью которых можно было бы формировать и передавать невидящему человеку информацию о внутреннем состоянии женщины, её целостности и совершенстве. Поэтому кокошник не только повторяет форму биологического поля здоровой женщины, но и благодаря цвету (белый с оттенками синего, голубого, фиолетового и т.д.), а также различным украшениям и элементам отделки, способствует невербальной передаче информации о степени её духовного совершенства.

В связи с этим можно также обратить внимание на то, как раньше называли королей и царей - венценосная особа. Так называли потому, что венец (или корона) также символизирует собой ауру человека или нимб. Традиционно венец или корона изготавливались из золота или других драгоценных металлов и украшались драгоценными камнями, что на материальном плане должно было символизировать развитость соответствующего энергетического центра у данного человека (коронной чакры).

Комментарий Александра Дорошкевича

Значение головных уборов для наших Предков

Не так давно, буквально 50-200 лет назад строения-здания и одежда у людей имели совсем другой вид и были значительно богаче и наряднее, чем в настоящее время. Сейчас человека окружают многоэтажные здания-коробки из стекла и бетона с невысокими потолками и небольшими по объему помещениями, да и одежда – унисекс, однообразная и тоже многоэтажная.

Посмотрим на одежду прошлого 18-19 века, на головные уборы. Известно, что мужчины оценивают женщин, разглядывая их сверху вниз, в то время, как женщины осматривают мужчину снизу вверх. Сейчас шляпки не в моде, в холодное время для защиты от холода надеваем шапочки и меховые уборы. А раньше были головные уборы весьма интересные и обязательными к ношению.

Ансамбль танца "Славица"

Во-первых, они выполняли защитную функцию, не только от холода, но и от энергетических загрязнений.

Как и одежда, головной убор наших бабушек и прабабушек (а также прапрапра- и дальше, дальше, в глубь веков), служил, в том числе, для социальной коммуникации. Каждый житель города, деревни или общины ориентировался в женской и мужской одежде, в символике вышивки и общем расположении элементов одежды куда как лучше, чем мы, современные, ориентируемся в моделях мобильных телефонов. По одежде и головному убору (а особенно женскому головному убору) всяк, проходящий мимо, даже не знакомый лично с этой женщиной, понимал, кто перед ним, каким социальным статусом обладает эта женщина и каково её семейное положение.

Молодая девушка, готовая к замужеству носила специальный девичий убор, который показывал окружающим во всей красе её волосы – исконный символ женской силы на Руси. Представлял он собой, чаще всего, красную ленту, повязанную по голове и сходящуюся под косой в своеобразный бант. Девушки, находящиеся на выданье имели право заплетать волосы в косу (чаще всего одну, замужние заплетали две) и носить волосы открытыми для всеобщего обозрения. И когда девушка выходила замуж, происходил особый обряд – прощания с косой. Это вовсе не обозначает, что молодой жене под корень срезали волосы. Просто с этого дня, после прощания с косой, после замужества, волосы уже замужней женщины навсегда уходили под платок, становясь невидимыми для окружающих. Вообще выставлять косу на обозрение, спускать её по спине, могли только женщины, не потерявшие свою девственность. Существовали, однако, специальные случаи, особо торжественные, когда женщина могла распустить свои волосы по плечам – похороны родителей (напомню, что смерть не считалась раньше таким уж горем), венчание, особо крупные славянские праздники. В случае появления у женщины внебрачных детей, или потери невинности она теряла возможность носить косу по спине или показывать макушку головы. Если женщина была замечена в распутном образе жизни, община могла обрезать ей челку, чтобы пометить таким образом «род занятий» женщины.

Спрятать свои волосы от чужого взгляда, будучи замужней, считалось настолько необходимым и важным, что даже свёкр не мог их отныне видеть (большим семейным скандалом могло заканчиваться подглядывание за супругой сына в процессе смены ею платков – дневного на ночной). Только другие женщины, в бане, могли видеть всю женскую мощь, которая теперь, после замужества, принадлежала единственному мужчине. Замужние женщины заплетали уже две косы, укладывая их по голове разнообразными способами, которые тщательно прятали под платок. И если женщина, жена, хозяйка, плохо прятала волосы, то «эзотерический» хозяин дома, домовой, мог начать ей мстить за это, устраивая некие специальные гадости. Ведь, показав волосы, женщина как бы отнимала у своего мужа свою энергетическую поддержку и подпитку, делилась своей женской силой, которая должна по праву принадлежать только одному мужчине. «Засветить волосы» было не только позором, но и энергетически неприятным действием, которое могло привести к разнообразным неприятностям в личной и «экономической» жизни семьи и женщины. Верили, что женщина (не девушка на выданье) с открытой головой имеет доступ к нечистой силе. В славянской мифологии с распущенными волосами ходили русалки и ведьмы, представители нечистой силы.

Подлинно руские головные уборы

Как ни странно, но названия самых популярных в современной России головных уборов заимствованы из иностранных языков - как, конеч­но, и сами уборы. «Шапка» ещё в Средние века заимствована из фран­цузского, «шляпа» явилась к нам из немецкого языка одновременно с возвращением Петра Великого из его знаменитого европейского во­яжа, а «кепка», конечно, не что иное, как обрусевшее английское cap или немецкое Kappi (в свою очередь, заимствованные из латыни). Что же касается подлинно руских головных уборов, то из них, пожалуй, широкой общественности доподлинно известен лишь кокошник - во множестве его разновидностей, но прежде всего тот, что Снегурочка и Василиса Прекрасная носят, не снимая, вкупе с неизбежной русой косой до пояса. А старшие поколения, наверно, представят себе толь­ко оренбургский платок, на самом деле распространившийся в евро­пейской части России лишь в XIX веке.

А между тем в дореволюционной России видов традиционного голов­ного убора - прежде всего, конечно, женского - было никак не меньше полусотни, и разнообразие причудливых фасонов, форм, материалов и украшений составляет одну из самых интересных страниц истории отечественного костюма и руской моды в её подлинном, всенародном понимании. К сожалению, эта страни­ца ещё не написана: отдельной монографии, исследующей историю и географию руского головного убора, пока не существует, несмотря на то что им - как неотъемлемой частью костюма - занимались мно­гие именитые руские этнографы.

Разнообразие женских головных уборов

С древних времён у девушек головным убором был металлический обруч. К нему прикреплялись височные кольца и налобные металлические украшения. У каждого славянского племени они были свои, особенные: браслетообразные у кривичей, семилопастные у вятичей, спиралевидные у северян и т.д. Иногда по видам височных колец археологами даже определяются границы расселения тех или иных племён. Крепились такие кольца у виска на металлический обруч или даже вплетались в волосы, одевались кольцом на ухо и т.д. Из праздничных уборов уже тогда существовало у девушек некое подобие кокошника, повязка, ("чело кичное") и венец, а из украшений - височные кольца, очелье, подвески, бляшки, пряжки.

Женский головной убор замужней женщины предполагал полное "покрытие" головы. В X-XI веке это подобие головного полотенца, которым оборачивали голову, так называемый повой. Несколько позже такое полотно будет богато украшаться и станет убрусом. В XII-XV веках женщины из богатых и знатных сословий используют целую комбинацию несколько уборов: повойник, убрус и поверх - кичка или круглая шапочка с мехом по краям (особенно зимой). Передняя часть кики позже становится съемной и получает название очелья (хотя по данным некоторых историков очелье могло существовать и раньше, и одеваться прямо на повой). Очелье особенно богато украшается жемчугом, бисером и т.д. У женщин украшения крепились уже не к волосам (как это бывало у девушек), а прямо к головному убору. Сначала это различные височные украшения, а к XIV - XV векам самыми распространёнными становятся рясы.

Женщины менее богатые и знатные в XI-XII веках и позже чаще носили сороки и менее дорогие убрусы, без богато-украшенной кички. Что касается платков, то как самостоятельный женский убор его начинают использовать где-то с XVII века. Тогда он начинает вытеснять убрусы и головные полотенца, становясь основным убором.

Символизм Макоши

От символизма Мировой Уточки Макоши, сидящей на макушке-холке Велеса-Ваала, получил своё название и народный головной убор руских женщин – кокошник. В допетровской Руси кокошник бытовал в боярской среде и ниже, а с приходом Петра I остался только в купеческой и крестьянской среде и так дожил до 19-го века.

Название «кокошник» происходит от древнеславянского «кокош», обозначавшего курицу или петуха. Кокошник делали на твёрдой основе, сверху украшали парчой, позументом, бисером, бусами, жемчугом, у наиболее богатых – драгоценными камнями. Кокошник (кокуй, кокошко) исполняется в виде опахала или округлого щита вкруг головы, это легонький веер из толстой бумаги, пришитый к шапочке или волоснику; он состоит из убраного начельника и донца, или начельника и волосинка, со спуском позади ленты. Кокошник – не только женский головной убор, но и украшение на фасадах зданий в руском стиле.

На рис. Кокошники, слева направо: 1 – кокошник Арзамасского уезда Нижегородской губернии, Руский Музей; 2 – руский кокошник; 3 – руский кокошник с изображением Макоши, стилизованным под пчелу; 4 – большой шлем из бронзы, Этрурия (7 век до н.э.), Национальный музей «Вилла Джулия», Рим.

Форма кокошника спереди напоминает корону, а с боку – утку. К последнему значению нас приводят и многочисленные руские слова того же корня: кока, коко – яйцо, кокач – пирог с кашей и с яйцами, кокош – курица наседка, кокиш – первые правильные перья гусиного крыла, для письма, кокоток – сустав перста, кокова – набалдашник, верхний наконечник, головка, резное украшенье на коньке избы, медные головки на санях, козлах повозок и пр.

Рис. Развитие образа и символизма кокошника, слева направо: 1 – славянский бог Велес с уткой-Макошей на голове; 2 – египетская богиня с двумя птицами на голове; 3 – царь Хафра (Хефрен) (середина 26 века до н.э.), Египет; 4, 5 – руские кокошники.

На представленном рисунке показано развитие образа и символизма руского кокошника. Сначала мы находим глубинную религиозную мифологию, скрытую в образе утки-Макоши, располагающейся на голове Велеса. На изображении Велеса непосредственно утка сидит на голове у него. Далее мы видим египетскую богиню в головном уборе, сделанном из двух птиц. Одна из них распласталась по голове, начиная формировать задний полог кокошника – нарядную сороку (заметьте, и птичье название сохранилось). Другая птица в гнезде продолжает сидеть на голове. На изображении царя Хефрена первая птица превратилась уже в просто полог-сороку, а верхняя сползла ближе к загривку царя. На руских кокошниках (4 и 5) головной убор уже практически совсем утратил птичьи черты, но сам символизм остался. Осталась и форма гнезда, которую формирует шапочка-начельник. Силуэт утки напоминает сама передняя часть кокошника. На фрагменте 4 мы видим также, что верхняя часть кокошника напоминает птицу, распростёршую крылья вниз – на голову. Кокошники заканчиваются задней частью – сорокой.

Другой руский национальный головной убор – кичка – также свой символизм черпал из звёздного славянского религиозного культа утки-Макоши (созвездие Плеяды), расположенной на голове (загривке) Велеса (созвездие Телец).

Рис. Развитие образа и символизма кички, слева направо: 1 – Велес в рогатом и кругоподобном головном уборе с звездой-уткой-Макошей в центре; 2 – египетский бог в рогатом головном уборе и с кругом; 3, 4 – на египетской фреске рога превратились в два пера Маат (Макоши) с солнцем внутри; 5 – руская кичка, Тамбовская губерния (19 в.); 6 – фрагмент узора; 7 – скифо-кобанская фигурка из Дагестана (6 в. до н.э.); 8 – рогатая кичка – свадебный головной убор казачки-некрасовки (начало 19 в.); 9 – рогатая Макошь, руская вышивка; 10 – руская кичка.

На рисунке отчётливо видно развитие образа славянского бога Велеса, держащего утку-Макошь с гнездом на голове. На фрагментах 3 и 4 рога превращаются в перья (страуса), которые и символизируют египетскую Маат (рускую Макошь). На кичке (5) имеется узор, который в увеличенном масштабе представлен на фрагменте 6. Он полностью схож с египетскими двумя перьями и солнцем между ними. О датировке культа Макоши см. п. 5.3.3.1. гл. VI. Отметим лишь, что древнейшее скульптурное изображение Макоши датировано 42-ым тысячелетием до н.э. и найдено на Руси, в селении Костёнки, Воронежская область. Поэтому и зарождение, и развитие культа Макоши мы вправе отнести в Руси и к славянству, а Египетское использование этого славянского культа Макоши-Маат рассматривать, как его продолжение, принесённого в долину Нила проторускими переселенцами. Проторусы принесли в Египет и культ славянского бога Велеса-Ваала, рога которого превратились в Египте в два пера.

Именно такое, соответствующее славянской религиозной мифологии наполнение, нёсла кичка. Этот руский головной убор имитировал рога коровы, что символизировало плодовитость его хозяйки. Рогатую кичку носили молодые замужние руские женщины, меняя её в старости на безрогую. У славянских замужних женщин долгое время (и поныне!) сохранялся способ повязывания платка, когда его угловые концы торчали на лбу в виде маленьких рожек. Они также имитировали рога коровы и символизировали производительный период в жизни женщины.

Отметим также, что в руских и др. славянских вышивках Макошь всегда изображалась и изображается рогатой. «Рогатыми» называют также и двух лосих-рожениц, её сопровождающих. Это Лада и Леля, отражающие космическую сущность славянства, они на звёздном небе – Большая и Малая Медведицы.

Всё вышесказанное касается и других руских головных традиционных уборов – шапки-ушанки, платка и косынки.

Рис. Развитие образа и символизма шапки-ушанки (третья и четвёртая слова) и косынки (крайняя справа).

В частности, слово «платок» происходит от руского «поле», что является исходной вотчиной Макоши. Этимология слова «косынка» напрямую происходит от имени Макоши. Академик Б.А. Рыбаков производил имя этой богини от руского mokos, где первый слог обозначает «Мать», а второй – «жребий, рок, судьбу». Так как Макошь в себе содержи и Долю и Недолю, то косынка – диагональная часть целого платка-поля (платенце, полотенце) – соотносится с Долей и плодовитостью. Что в словаре В. Даля подтверждается этимологически, например, кося кур. жеребёнок . К утке с косым крылом нас относит руское слово косоус – столярн, выкаченная гуськом полочка, карнизик.

Кока – так называют и в Твери неполный початок, веретено с початою пряжей, а коклюшкой называют точёную палочку для намотки ниток и плетенья поясков и кружев. Это вновь приводит нас к символизму Макоши, атрибутами которой является веретено, нитки и процесс плетения.

Помимо нити жизни, ассоциирующей с уткой и ей снесённым яйцом, Макошь также прядёт и нить смерти. Последнее значение также закреплено в словах с корнем кок: кокать, кокнуть что – бить или разбить, хлопнуть, ударить, кокошить кого – ниж. тамб. бить, колотить кулаками, кокшила – драчун, забияка, кокошать кого, кокшить – бить; убивать до смерти, лишать жизни, коковеть – остывать и твердеть, черстветь, мерзнуть, промерзать, коковень сиб. или кок-коковень – стужа, от которой все костенеет, коснеет, цепенеет.

Кстати, здесь мы пришли к этимологическому понятию значения слова кость – корень ко- + суфф. –сть = «Макошь/судьба/основа есть».

Подытожим:

Таким образом, мы пришли к заключению, что головной убор на Руси, а также на других территориях распространения славянства (Европа, досемитические Греция, Шумер и Египет):

1) являлся славянским религиозным культовым предметом;
2) отражал космический символизм славянской религии, а именно, расположение созвездия Плеяд-Макоши-утки (покровительствовавшего Руси, в частности, Москве), на холке у Тельца-Велеса-быка;
3) символизировал фазу плодовитости славянских женщин;
4) если убор содержал элементы, похожие на рога, то они символизировали Велеса;
5) остальная часть головного убора символизировала утку-Макошь и её гнездо.
Такое назначение головных уборов в большинстве случаев сохраняется по сегодняшний день.

Реконструкция древних женских головных уборов

Владимирский кокошник начала 20-го века.

Головной убор мерянки, жительницы Алабужского городища 7 в. н. э.

Костромской женский праздничный убор - "наклон". (Галич Мерьский)

Марийский женский головной убор "шурка"

Удмуртский женский головной убор "айшон"

Эрзянский женский головной убор "панго"

Женские головные уборы в картинах художников

К.Е.Маковский

М.Шанько. Девушка с Волги, 2006

А.И. Корзухин. Боярышня, 1882

М.Нестеров. Девушка в кокошнике. Портрет М.Нестеровой 1885

К.Е.Маковский. Боярыня у окна с прялкой

К.Е.Маковский. Портрет З.Н.Юсуповой в русском костюме 1900-е годы

А.М. Левченков. Боярышня

Давно и хорошо всем известно, что при первом знакомстве человека оценивают не столько по уму и характеру, сколько по внешности. Красота и аккуратность одежды, головного убора, причёски, подчёркивающие лучшие качества обладателя, - всё это с древности являлось визитной карточкой, по которой судили о знатности и богатстве, семейном положении хозяина или хозяйки.

А.П.Рябушкин. Семья купца в XVII веке. У ног купца шапка

Изучение головных уборов и причёсок позволяет нам глубже проникнуть в далёкий мир наших предков, изучить особенности российской моды прошлого. Источником для данного исследования стали археологические находки, фрески Софийского собора в Киеве, свидетельства очевидцев (в основном иностранцев, побывавших в России в период с XV в.), репродукции старинных икон, живописных полотен.

Одним из главных элементов костюма с древности являлся головной убор. Кроме своего главного назначения - сохранять голову в тепле, он выполнял ритуальную и различительную функции. Не нарушая традиций общества, человек стремился хоть чем-то выделить себя внешне. На Руси шапка больше, чем какой-либо другой предмет одежды, свидетельствовала о принадлежности человека к тому или иному сословию. Возможно, в те времена и появилась поговорка «По Сеньке и шапка». По тому, что носила на своей голове женщина, можно было определить её возраст - совершеннолетняя или нет, замужем или просватана, в какой местности проживает.

Вообще же обычай прикрывать волосы пришёл к нам из глубокой древности. Именно тогда родилась идея, что волосы являются вместилищем магической жизненной силы. Поэтому, когда рождался ребёнок, его старались не стричь хотя бы до года. Это было связано с народным поверьем: «До года стричь - язык отрезать». Молодые родители считали, что от густоты волос напрямую зависит ум ребёнка, который в этих волосах и собирался.

К вычесанным и срезанным волосам наши предки относились с особым почтением. Их ни в коем случае нельзя было выбрасывать и оставлять где попало. Волосы живые, бросишь на землю - голова заболит или колдун-дедушка подберёт и погубит человека. Вычесанные волосы собирали в течение жизни в специальный мешочек, который затем клали в гроб под голову умершему, или прятали под конёк дома, или сжигали, или смывали водой.

Молодые девушки использовали волосы для приворотов, гаданий. Например, чтобы узнать о суженом, на волос, выпавший из головы, подвешивали кольцо и через него смотрели на воду - авось там лицо проявится. На Святки гадали так: на ночь оставляли гребень в сарае, может быть, жених придёт, причешется, и его узнают по цвету оставшихся на гребне волос. Об особой любви говорил и срезанный на память локон, который девушка дарила любимому. Мало кому известно, что в древности существовал запрет на расчёсывание волос в определённые дни. Так, о празднике Благовещения в народе сложилась поговорка: «Птица гнезда не вьёт, девка кос не плетёт». Также старались не чесать волос в день чьих-либо похорон, чтобы не облысеть. А вот на Пасху, наоборот, часто брались за гребень, особенно бабушки, чтобы внуков было больше.

За волосами наши предки тщательно ухаживали. Мыли их в бане щёлоком - кипячёной водой с древесной золой, отварами из луковой шелухи, ромашки, крапивы; после мытья тщательно расчёсывали деревянным или костяным гребнем. При этом с детства девушка или её мать приговаривали: «Расти, коса, до пояса, не вырони ни волоса, расти, косынька, до пят - женихи торопят!» Для более быстрого роста волосы подравнивали во время новолуния.

«Коса - девичья краса» являлась главной причёской для незамужних девушек со времён наших предков славян. Плели её плоско, низко на затылке из 3-4 и более прядей; украшали лентами, бахромой, цветами, нитками жемчуга и бисера, простыми проволочными украшениями, например височными кольцами. Волосы заплетали в одну или две косы, которые спадали сзади по спине или к плечам. У особ знатного происхождения бытовала и такая причёска: две косы заплетались сзади, а по сторонам оставались распущенные волосы. В кончик косы вплетали кисть или подвеску, называемую косник (накосник ), который состоял из шёлковой или золотой нити. В торжественных случаях девушки на выданье носили волосы распущенными. К причастию в церковь, на праздник, под венец девушка шла «космачом». В таких случаях в богатых семьях приветствовалась завивка волос.

Смена причёски в жизни женщины играла огромную роль, это был целый обряд, происходивший на её свадьбе, - она становилась замужней. Под плач и пение волосы девушки заплетали в две косы и укладывали венком вокруг головы, покрывая сверху головным убором. Этот обряд «окручивания» являлся своеобразным актом регистрации брака, а женщина получала документ - новую причёску. Теперь никто, кроме мужа, не мог видеть её волосы и снять с неё головной убор. Если же это произошло, женщина могла подать в суд, и обидчику грозил солидный штраф. Отныне и навсегда женщина была обязана прятать свои волосы. Прежде чем заняться домашним хозяйством - растопить печь, подойти к скотине, выйти на улицу, женщина тщательно закрывала свои волосы. Выставить их напоказ, открыть, т.е. «опростоволоситься», считалось позором.

Мужчины, в отличие от женщин, волосы стригли коротко. Делали они это очень простым способом: на голову надевали глиняный горшок и все волосы, вылезавшие из-под него, состригали. Такая причёска называлась «под горшок». Позднее появились её разновидности, такие как «под скобку» и «в кружок», где концы волос подвивались внутрь, а в XVI в. утвердится мода на бритьё головы. Но Иван Грозный запретит боярам брить головы, и сам станет носить причёску «в скобку». Адам Олеарий, побывавший в России в составе шлезвиг-голштинского посольства в 1633 г., писал: «Мужчины у русских большею частью рослые, толстые и крепкие люди, кожею и натуральным цветом своим сходные с европейцами <…> Волосы на голове только их попы, или священники, носят длинные, свешивающиеся на плечи; у других они коротко стрижены. Вельможи даже дают сбривать эти волосы, полагая в этом красоту. <…> Однако как только кто-либо погрешит в чём-нибудь перед его царским величеством или узнает, что впал в немилость, он беспорядочно отпускает волосы до тех пор, пока длится немилость». Длинные волосы мужчины отпускали и в знак скорби, по случаю траура, а вот женщины, наоборот, в знак печали их стригли.

Все головные уборы и причёски условно можно разделить на две части по времени их возникновения в России: до петровской поры и после.

Основой головного убора наших предков являлась шапка .

Как я сяду, поеду на лихом коне…
Заломлю на бочок шапку
бархатную,
Чёрным соболем отороченную…

Так описывает М.Ю.Лермонтов в «Песне про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» головной убор опричника Кирибеевича, родовитого и знатного, имеющего достаток и носящего соответственно этому богатую шапку.

На формирование образа русских головных уборов огромное влияние оказала Византия, особенно после крещения Руси.

Основу мужской шапки составлял колпак остроконечной или сферической формы со слегка отстающим околышем - ободком, облегающим голову. Судя по Изборнику Святослава (1073 г.), привилегией знати являлись шапки из бархата с ценным мехом.

Все русские мужские шапки делились на нескольких видов. «У простых граждан летом шапки из белого войлока, а зимою из сукна, подбитые мехом», - отмечал Олеарий. Эти шапки и назывались колпак , хотя само название появилось только в XVII в., до этого шапки были валяные и назывались валёнками.

Люди состоятельные шили шапки из тонкого сукна или бархата, а богатые - из парчи или атласа с пристёгнутым околышем, унизанным жемчугом; московские щёголи могли добавить к этому ещё и золотые пуговицы. О том, насколько красочными были головные уборы знати, свидетельствует описание костюма князя Вяземского в романе А.К.Толстого «Князь Серебряный»: «Голову князя покрывала белая парчовая мурмолка с гибким алмазным пером». Мурмолка была разновидностью колпака - четырёхугольная, низкой формы, верх у которой был суконный, ярко-вишнёвого, зелёного или чёрного цвета, а основная часть изготавливалась из дорогой ткани, парчи или бархата. Такие головные уборы предпочитали носить бояре, купцы и дьяки. Зимой мурмолка подбивалась мехом, который отворачивался наружу широкой полосой, чтобы она не стягивала голову, в центре спереди делался разрез, а отвороты пристёгивались к тулье в двух местах пуговицами и богато украшались.

Ещё один вид шапки - грешневик (гречник ) пришёл на Русь от монголо-татар в конце XIII в. Шился он из поярка - шерсти, состриженной с молодой овцы-ярки, а своё название получил от схожести с пирогом из гречневой муки. Этот пирог пекли во время поста, он имел форму столбика высотою в 2 вершка (около 8 см), широкий сверху и чуть сужающийся снизу, такой формы была и шапка. В XIX в. гречник станет излюбленным головным убором московских извозчиков. Зимой крестьяне носили овчинные шапки разных фасонов - малахаи и треухи . Малахай имел четыре лопасти: две из них закрывали лоб и затылок, а другие две - уши и щёки, они были длинными и могли обматываться вокруг шеи, завязываясь на затылке. Треух - «три уха», напоминал современную шапку-ушанку с опускающимся задком.

Третьим видом мужских шапок являлась тафья , или скуфья , небольшая мягкая шапочка, наподобие тюбетейки, прикрывавшая только макушку, расшитая шёлком или золотыми нитями. На Русь она попала с Востока и приобрела популярность среди богатой части населения как домашний головной убор. В частности, царь Иван Грозный ходил в ней в церковь, чего не одобрял митрополит Филипп.

Нижегородская губ. XIX в.

И вот ещё одна разновидность: «у князей и бояр или их государственных советников во время публичных заседаний надеты шапки из чёрного лисьего или собольего меха, длиною в локоть». Их называли горлатными . Эти шапки носили как символ богатства, достатка и родовитости. Обычно боярин сначала надевал тафью, затем колпак, а на него уже горлатную шапку. Шили её из целого меха горла животного - «душки», вышиной 6-8 вершков (до 40 см). Иногда использовали не мех, а выделанную кожу, парчу и замшу. Знатные люди не снимали головных уборов ни при входе в помещение, ни за столом, ни в присутствии царя. Лишь придя домой, хозяин снимал шапку и напяливал её на специальный расписной болванец, сделанный из мягкого дерева или ткани, набитой опилками.

Головные уборы царей особо поражали иностранцев своим богатством и великолепием. «Он <Иван IV> носит тиару <венец>, пышно украшенную жемчугом и драгоценными камнями, и не одну (их он постоянно меняет, чтобы показать своё богатство; говорят, что они привезены из Византии). Их он или имеет при себе, когда сидит на троне, или носит на голове», - писал Антоний Поссевин, папский посол, побывавший в России в XVI в.

К.Е.Маковский. Под венец. 1890-е гг.

Одним из самых знаменитых царских головных уборов, символом самодержавия, является «шапка Мономаха», золотая филигранная остроконечная шапка среднеазиатской работы с собольей опушкой, украшенная драгоценными камнями и крестом.

В настоящее время она хранится в Оружейной палате Московского Кремля. Шапка прибыла в Россию в XIV в. как подарок бухарского хана московскому князю. Название она получила благодаря легенде о своём византийском происхождении: якобы император Константин прислал её киевскому князю Владимиру Мономаху.

«Шапка Мономаха» надевалась при венчании на царство правителей Руси, начиная с сына Ивана Калиты.

На Руси говорили: «На парне да на мужике всё та же шапка; а девка простоволоса, жёнка покрыта» (из словаря В.И.Даля). Так издревле все женские головные уборы были разделены на девичьи и для замужних женщин.

До замужества головной убор не закрывал макушки его обладательницы, оставляя открытыми волосы. С детства девочки носили на голове простые тесёмки, сделанные из материи.

Взрослея, девушка получала повязку (перевязку ), называемую в некоторых районах увяслом , которая обхватывала лоб и скреплялась на затылке узлом. Эту повязку делали из шёлковой ленты, берёсты, а в богатых семьях из византийской парчи. Её украшали вышивкой, бисером, стеклярусом, золотом и драгоценными камнями.

В переписи имущества дочери царя Алексея Михайловича - Анны упомянута «перевязочка, низанная жемчугом». Иногда налобная часть повязки имела особое украшение в виде какого-либо узорчатого узла или фигуры и называлась чело (начёлка ).

Другой разновидностью девичьего головного убора был венец (венчик ), который вёл своё происхождение от венка, составленного из луговых цветов, и по верованиям предков являлся оберегом от нечистой силы. Венец делали из тонкой (около 1 мм) металлической ленты, ширина которой составляла не более 2,5 см. Для его изготовления использовали серебро и бронзу. По своей форме венец напоминал повязку, с той лишь разницей, что на концах мастер делал крючки для шнурка или ленты, которая завязывалась на затылке. Часто венец покрывался каким-либо узором с зубцами наверху. Девичий венец, унизанный жемчугом вдоль щёк, девушка надевала на большой праздник или свадьбу, и тогда он уже назывался рясочник . Такой головной убор украшал на свадьбе голову царицы Евдокии Лопухиной, жены Петра I - «венец с каменьи и с жемчуги».

Зимой девицы покрывали голову шапкой, называемой столбунец . Из-под него выпадала на спину коса, в которую вплеталась красная лента.

М.Шибанов. Празднество свадебного договора. Фрагмент

Человеку непосвящённому достаточно сложно разобраться в тонкостях женских головных уборов и причёсок прошлого. Так, М.Ю.Лермонтов в уже упомянутой «Песне…» совмещает в главной героине - Алёне Игоревне два образа, девичий и замужний:

На святой Руси, нашей
матушке,
Не найти, не сыскать такой
красавицы…
Косы русые, золотистые,
В ленты яркие заплетённые,
По плечам бегут, извиваются,
С грудью белою цалуются.

Так рассказывает о замужней женщине молодой опричник.

А чуть позже сама героиня жалуется мужу – купцу Калашникову:

Как из рук его я рванулася…
И остались в руках у разбойника
Мой узорный платок, твой
подарочек,
И фата моя бухарская.
Опозорил он, осрамил меня…

Позор Алёны Игоревны современникам был вполне понятен, ведь она лишилась своего головного убора, главного «паспорта» замужней женщины. Именно после замужества убор женщины резко менялся, ведь её красота теперь принадлежала только мужу. Иностранцы, посетившие русских, оставили описание такого свадебного обычая: во время праздника жених набрасывал своей избраннице на голову платок и становился таким образом её мужем.

Одним из самых древних женских головных уборов является платок – убрус . В разных областях России он получил разные названия: полотенце, ширинка, намётка, подширье, фата и т.д. Убрус состоял из тонкого прямоугольного полотнища длиной до 2 м и шириной 40-50 см, один конец его украшался шитьём, вышивкой из шёлка, золота, серебра и свисал на плечо, а другим обвязывали голову и скалывали под подбородком. В X-XI вв. поверх убруса помещали ювелирный набор, состоящий из висячих колец и различных украшений. Позднее убрус приобрёл треугольную форму, тогда оба конца скалывались под подбородком или повязывались на голове красивым узлом, для чего требовалось особое умение. Концы платка спускались на плечи и спину и также богато расшивались. Мода носить платки, завязав узел под подбородком, пришла в Россию лишь в XVIII-XIX вв. из Германии, до этого же платок обхватывал шею, а узел помещался высоко на макушке, так, как будто болят зубы. Этот способ назывался «головка». Выразительность женского платка, как писал в XVIII в. один современник, служила цели «придать большую цветность и возвысить красоту» женских лиц.

Составляя свой головной убор в будние дни, женщина надевала подубрусник или повойник (волосник ), представлявший собой небольшую шапочку-сетку из тонкой ткани, он состоял из дна и околыша со шнуровкой вокруг головы, с помощью которой шапочка туго завязывалась сзади. Повойник украшали жемчугом, камнями, нашивая их на область лба, эту нашивку берегли и передавали от матери к дочери, перешивая на новый головной убор. Главной задачей повойника было прятать волосы женщины от окружающих, но многие усердствовали, стягивая его так, что не могли моргать. Поверх повойника женщина надевала платок или шапку. С XVIII в. повойники начинают меняться и приобретают форму чепца, который иногда носили и поверх убруса, это зависело, главным образом, от богатства и красоты того или иного предмета. К головным уборам, платкам, одежде относились с трепетом. Так автор «Домостроя» (XVI в.) наставлял хозяек: «Платье, и рубашки, и убрусы на себе носить бережно во все дни…».

После замужества вместе с убрусом и повойником женщина получала кику (кичку).

…Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка.

(А.С. Пушкин
«Сказка о рыбаке и рыбке»)

Историк И.Е.Забелин назвал её «короной замужества», т.к. этот головной убор был привилегией только мужних жен. В древнерусском языке одним из значений слова кика является «то, что волосы прикрывает». Кику можно было узнать сразу по лопатке или рогам, торчащим вверх надо лбом. Рога были связаны с верованиями в оберегающую силу, именно они уподобляли женщину корове - священному для наших предков животному. Защита молодой женщины, её ребенка - вот главная идея рогатой кики, другой смысл заключался в плодородии, продолжении рода.

Кику носили поверх повойника, и состояла она из обруча, незамкнутого сзади, сверху обшитого тканью. Обруч имел форму полумесяца или подковы. Высота рогов для кики могла достигать 30 см, делали их из дерева или плотно скрученного холста. Задняя часть из дорогой материи или меха называлась подзатыльник , украшали его особенно нарядно, ведь именно он заменял косу, которой женщина лишилась. Здесь помещалась богатая вышивка или широкая декоративная подвеска с длинными цепочками из бляшек. Сверху на кику прикреплялся чехол-покрывало, называемый сорока , впоследствии он даст название этому составному головному убору. В таком облачении женщине следовало ходить, высоко подняв голову, красивой и мягкой поступью, что и породило выражение «кичиться», т.е. возноситься над другими людьми.

Разновидностью кики для особ княжеского и царского рода была коруна . Она отличалась своей формой - короной, богато украшенной, под которую надевали убрус. К убору добавляли ряски, жемчужную поднизь на лоб, колты, внутрь которых вкладывали кусочки тканей, пропитанные «ароматами», т.е. духами.

Ещё одним головным убором наших прабабушек был кокошник (от древнеславянского кокош - курица, наседка, петух). Отличительной особенностью кокошника являлся гребень - его передняя часть. Делался гребень на твёрдой основе и был высоко поднят надо лбом, сзади кокошник фиксировался с помощью лент. Он был затянут тканью. Позднее кокошники станут носить и незамужние девушки, у них верх убора останется открытым. Высокие и плоские, обтянутые материей или у богатых - кожей, кокошники украшались металлической нитью, жемчугом, бусинками, стеклярусом. К кокошнику прикрепляли покрывало из дорогой узорной ткани, поверх носили фату или платок, сложенный треугольником. У простого народа кокошник появился примерно в XVI-XVII вв., заменив собой кику. Духовенство боролось с «рогатой», запрещало в ней ходить в церковь и приветствовало замену на более «безопасный» головной убор.

С конца XVI в. в весенне-осенний период женщины, выезжая «в люди», поверх убруса надевали шляпу . «Носят шляпы из белого войлока, похожие на те, что епископ и аббаты носят на прогулке, только что те тёмно-синие или чёрные», - свидетельствовал Жак Маржерет, капитан иноземных телохранителей царя Бориса Годунова.

Зимой надевали шапки из бархата, отороченные мехом. Верх шапок делался из клеёной бумаги или ткани, он был круглой, конусообразной или цилиндрической формы и отличался от мужских украшением - шитьём, жемчугом, камнями. Так как шапки были высоки, для сохранения тепла внутрь подкладывали лёгкий мех или набивали атлас. К шапкам относились бережно, известно, что по прошествии сезона царские дочери обязаны были «сдавать» свои зимние уборы на хранение в Мастерскую палату, где их помещали на болваны и укрывали чехлами. На шапки шёл разный мех – бобровый, лисий, соболий, «девичьим мехом» считался заячий и беличий. Так же как и мужские, женские шапки назывались «горлатными» и надевались в несколько слоёв. Английский дипломат Джайлс Флетчер, являясь послом в России с 1588 г., оставил такое свидетельство: «Благородные женщины носят на голове тафтяную повязку, а сверх неё шлык, называемый науруса, белого цвета. Сверх этого шлыка надевают шапку из золотой парчи, называемую шапкой земской, с богатой меховой опушкой, с жемчугом и камнями, но с недавнего времени перестали унизывать шапки жемчугом, потому что жены дьяков и купеческие стали подражать им».

В уже упомянутом «Домострое», в главе «Как всякое платье кроить и остатки и обрезки беречь» находим ещё один вид зимнего женского головного убора: «В домашнем обиходе, коли случится какое платье кроить себе, или жене, или детям, или людям, <…> или летник, или каптур, или шапку, <…> и сам государь смотрит и смекает; остатки обрезков сохраняет…» Каптур являлся дальним родственником капора и пользовался популярностью у вдов. Он защищал голову от стужи, т.к. по форме это был меховой цилиндр, покрывавший не только голову, но и облегавший по обе стороны лицо. Шили каптур из меха бобра, а в семьях победнее использовали овчину. Сверху на каптур женщины надевали особый чехол или повязку. Неизвестный художник первой половины XVIII в. изобразил мать Петра I - Наталью Кирилловну Нарышкину в таком головном уборе, что говорит о популярности каптуров среди женщин знатного сословия.

У мужчин женщины переняли ещё один головной убор, о котором говорилось выше, - треух . В отличие от каптура верх треуха покрывался не мехом, а тканью, а налобная часть опушалась соболем и украшалась жемчугом или кружевом.

От славян и до Петра I причёски и головные уборы наших предков претерпели небольшие изменения. Их основу составляли шапка и платок. Но уже в те времена люди понимали, что головной убор - своего рода визитка, способная многое рассказать о своём владельце.

Литература

1. Буровик К.А. Красная книга вещей. М., 1996.
2. Домострой. СПб., 1992.
3. Жилина Н. Русский ювелирный убор // Родина. 2002. № 11-12.
4. Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях. Смоленск, 2003.
5. История костюма. Ростов-на-Дону, 2001.
6. Каминская Н.М. История костюма. М., 1986.
7. Короткова М.В. Путешествие в историю русского быта. М., 1998.
8. Костомаров Н.И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях. Смоленск, 2003.
9. Лермонтов М.Ю. Сочинения. Т. 1. М., 1988.
10. Пушкарёва Н. И в мир, и в пир // Родина 1995. № 2.
11. Пушкарёва Н. Варварская красота // Родина 1995. № 7.
12. Пушкарёва Н. Во всех ты, душенька, нарядах хороша… // Родина. 1995. № 8.
13. Пушкин А.С. Соч.: В 3-х т. Т. 2. М., 1986.
14. Россия XVII века. Воспоминания иностранцев. Смоленск, 2003.
15. Рябцев Ю.С. Хрестоматия по истории русской культуры XI-XVII веков. М., 1998.
16. Семёнова М. Быт и верования древних славян. М., 1988.
17. Толстой А.К. Князь Серебряный. М., 1996.