Влияние моды на современное общество. Влияние моды

До сих пор ходят разговоры, споры и дискуссии, что носить, как ходить, как разговаривать, как здороваться… Многие говорят «Это уже устарело, это прошлый век! Сейчас это уже не модно! Сейчас модно делать так, носить вот это…» и т.п.. В этой статье поговорим о современной моде и о её влиянии на нас.

Все знают, что такое мода (мода - временное господство определённого стиля в какой-либо сфере жизни или культуры. ), а вот объяснить суть этого явления и его влияние на общество смогут далеко не многие. Возникает следующий вопрос: «А что она, эта самая мода, определяет»?

Мода определяет стиль или тип одежды, идей, поведения, этикета, образа жизни, искусств, литературы, кухни, архитектуры, развлечений и т. д., который популярен в обществе в определённый период времени. Да, и в самом деле, сейчас на улице вряд ли мы увидим людей, которые ходят в париках и носят огромные шляпы с перьями в солнечную погоду. Это не модно. Сейчас носят короткую стрижку, легкую кепку и солнечные очки.

Да, это, конечно, очень легко и удобно. То же самое касается и многого другого – обуви, футболок, курток, штанов, манеры разговора и т.д. В наше время человек стремится одеть что-то легкое, простое, удобное, красивое и очень практичное. С одной стороны, это очень хорошо, а с другой стороны – есть и «перегибы». Вот в этой статье я, как раз, и хочу обратить внимание читателя на подобные вещи.

Итак, что сейчас мода предлагает мужчинам?

Пирсинг

Некоторые парни делают себе пирсинг в бровь, в нос, прокалывают уши, вставляют безумного размера кольца и серьги. Задаёшь им такой вопрос: «А зачем? Зачем себя уродовать?». Тебе ответят – что это модно, это красиво.

Лично я никакой красоты тут не вижу. Наиболее вероятной причиной такого поступка является желание выделиться из толпы, подчеркнуть свою индивидуальность. А к чему может привести такое самовыражение? Как оно может повлиять на здоровье? Кто об этом задумывался? Почему наши деды не занимались подобной ерундой?

Пирсингу как культуре мы обязаны африканским племенам и народностям с берегов Полинезии. Нередко степень проколов и величина украшений свидетельствовала о социальном статусе человека. Какой статус хотите подчеркнуть своим пирсингом Вы? Да, и что Вы знаете о Вашем пирсинге?!!

Любой нормальный медик вам скажет, что пирсинг – мало того, что весьма сомнительная дань моде, это еще и опасно для вашего здоровья. Если кто читал или листал книги по Шиацу (традиционная японская практическая терапия), то подробно разъясняется, что наше тело состоит из огромного количества аккупунктурных точек, каждая из которых отвечает за работу и здоровье того или иного органа. Делая пирсинг, вы рискуете повредить какую-либо из жизненно важных аккупунктурных точек. Соответственно, есть риск нарушить самочувствие того или иного органа.

И, еще, Вы никогда не задумывались, почему властные и знаменитые люди не делают пирсинг, как Путин, Обама, Си Цзиньпин, Дэвид Кэмерон и др.? Да, потому, что им такой способ самовыражения НЕ НУЖЕН! Сильный человек выражает себя совершенно по-другому.

Одежда

Как пример, возьмем те же джинсы. Одна из больных тем современного мужчины – купить нормальные джинсы или брюки. Сейчас довольно сложно найти «классику» – джинсы классического покроя. Как правило, эти джинсы удобные, хорошо «сидят», не обтягивают ноги, не впиваются в тело и не показывают всем «пятую точку», не висят и т.п. Другими словами, они хорошо смотрятся при любой моде. Что касается меня, то навязчивые попытки рыночных торговцев или продавцов в магазине «впарить» мне совершенно ненужную вещь под предлогом «оно же модно», вызывают только улыбку. Сравните «классические» и «модные» джинсы на рисунках ниже. Думаю, что для адекватного человека, комментарии тут излишни. Кстати, если сомневаешься в том, что модно сейчас или нет – бери «классику». Классика модна всегда.

Еще одной проблемой я считаю порванные джинсы. Если вещь порвана, то она испорчена. Если вы порвали футболку, то будете ли её носить? А если порвали брюки? А чего же тогда носите рваные джинсы? У меня, например, складывается впечатление, что мода носить рваные джинсы – от нищеты. Носить рванье будет только тот, кому нечего больше надеть. А нам преподнесли это, как моду…

Прославленный модельер, Вячеслав Зайцев, отвечая на вопросы читателей как он относится к джинсам, ответил:

«И ужасно то, что женщины носят джинсы. Особенно ужасно, когда идёт полная женщина в джинсах. Я считаю, что если джинсы носить, то только тёмно-синего цвета. А сейчас все эти рваные, смытые, потёртые джинсы – мерзость, как будто все из помоек вылезли. Не могу смотреть на всё это. А вообще джинсы как рабочая одежда – идея классная. Когда тёмно-голубой глубокий цвет, пиджак, белая сорочка – смотрится роскошно, а когда джинсы драные – просто ужасно.»

Татуировки

Считается, что искусство татуировки насчитывает около шести тысяч лет. Каждая татуировка имеет смысл и определенное содержание. Для не посвящённого человека это просто беспорядочный набор рисунков и украшений на теле. О значении татуировки, можно судить также по цвету и стилистике тату.

К примеру, татуировка «скорпион» символизирует: опасность боль и смерть, ненависть и зависть, злобу, дьявольские силы, примирение сражения и победу над врагами, спасение или зарождение жизни, эротизм и сексуальность, экзотические пристрастия, двойственность. Словом, значений множество. Задумайтесь, а что вы хотите сказать своей татуировкой?

Делая татуировку, Вы должны понимать, что это рисунок, который вы наносите на свою кожу раз и на всю жизнь. Удалить его потом будет уже не просто. И то, что круто выглядит сегодня, может выглядеть глупым завтра. Тем более, с возрастом, из-за старения кожи даже самый красивый рисунок может потерять свою привлекательность.

Еще, нужно учитывать, что некоторые татуировки (например тигры, драконы и подобное) предполагают определенную манеру поведения ее владельца, его внешний вид, качества характера. А если Вы не соответствуете своей татуировке? Могут начаться разного рода проблемы в общении с окружающими. И, еще – отдельная тема татуировки армейские и тюремные. Будет огромной глупостью делать такие татуировки, не имея на то оснований. Поэтому, прежде, чем нанести на свою кожу тату, хорошенько подумайте. А, лучше – сразу отбросьте эту идею. Природа уже позаботилась о нашей красоте. Чистый, естественный вид Вашей кожи всегда лучше любой татуировки.

Курение и алкоголь

Отдельная тема – курение и алкоголь. Современные девушки, к моему сожалению, взяли за моду курить и употреблять алкогольные напитки, отговариваясь тем, а чем мы хуже мужчин? Впрочем, парни тоже страдают такой «модой», только тут мотивация другая – выглядеть взрослее, независимее, самостоятельнее, мужественнее. Необходимое подчеркнуть.

Скажите, Вам приятно, общаться с человеком, от которого разит никотином или перегаром? Лично мне нет. К сожалению, среди молодежи, травиться сейчас стало модно. И мне искренне жаль современную молодежь, которая тупо копирует плохие привычки и, тем самым, еще и подаёт новый пример окружающим.

Я не буду говорить всем известные вещи, что употреблять алкоголь – это плохо, что это Вас убивает, что это влияет на генетику, на моральное и физическое здоровье Вашего будущего ребенка, что это является своеобразным наркотиком. Вы все это знаете сами. Если же Вам наплевать на себя, на свою семью, на свой народ, то курите и травитесь. Только потом не говорите, что вокруг все плохо, что у нас страна плохая, вокруг козлы и уроды. Сначала посмотрите на себя и спросите, а что я сделал (сделала) для того, чтобы было лучше? Может, лучше начать с себя?

О женской моде

Теперь немного поговорим о моде женской. Сразу надо сказать, что многие явления в мужской моде, и проблемы, связанные с ними, которые были затронуты выше, такие как пирсинг, татуировки, курение и алкоголь – они актуальны и для женской моды. Поэтому, для разнообразия, здесь не будем повторяться, а коснемся некоторых других моментов.

Есть в нашем современном мире одна из «мод», копирующая стиль, поведение, манеры девушек «легкого поведения». Конечно, никто, вроде, и не навязывает такую моду, тем не менее, благодаря тем же СМИ, взглядам определенной части общества, упущениям в воспитании и т.д., этот стиль оказывает существенное влияние на современную женскую моду. Чем от других отличаются женщины, выбравшие именно такой стиль в моде?

Прежде всего, это и одежда, навязчиво рекламирующая все «прелести» обладательницы, и яркий, порой чрезмерный и вызывающий макияж, призванный намертво «приклеить» к себе внимание представителей противоположного пола, и особая манера поведения «плохой девочки» (в разнообразных ее вариантах) – все это направлено на демонстрацию сексуальности, привлекательности, доступности. Словом, сплошная игра на инстинктах.

Кстати, какой романтический эпитет: «девушка легкого поведения»! Хоть, прямо сейчас все бросай, и начинай себя «легко вести», сразу все вопросы решаться «легко». Вот еще один момент ненавязчивой пропаганды этого образа жизни, в данном случае через общепринятые формулировки!

Впрочем, в случае с самими проститутками – тут вопрос понятен. Это особенности их «работы», так сказать, их стиль. Плохо это или хорошо – вопрос другой, но вот, в чем беда: есть немалое количество женщин, считающих модным именно такой стиль жизни. Не согласны со мной? Тогда просто хорошенько посмотрите вокруг. Сразу встретите массу примеров – женщин, живущих в этом стиле моды: начиная от одежды, до манеры поведения, а зачастую – совмещающих и то, и другое. И, ведь, вроде, абсолютно нормальные женщины, имеющие семью, обычную работу, считающие себя людьми порядочными. Какая проституция?! Что, вы! Ни-ни! И, вот этих женщин искренне жаль. Ведь, они, не задумываясь о последствиях для себя и окружающих, бездумно копируют тот стиль жизни, который им совершенно неестественен, и который , как нечто современное, яркое, привлекательное и «модное». Они даже и не подозревают, что являются самыми настоящими жертвами моды.

«Что тут такого?», – спросите Вы. Вот, например, та же одежда, выставляющая на всеобщее обозрение все «самое сокровенное», она, зачастую просто неудобна. И так короткая, да еще постоянно задирающаяся юбка (прим. – конечно, слегка сгущаю краски, но все-же…) – не присесть, не встать. Блуза с излишне глубоким декольте – того и смотри, чтобы не оголилось чего лишнего. Туфли на огромном каблуке – как бы не подвернуть ногу, да и, упаси Бог, бежать в таких туфлях. А попробуйте в такой обуви проходить целый день по городу! Вечером будете мечтать о домашних тапочках. Думаю, многие женщины понимают, о чем я говорю. Впрочем, к высоким каблукам еще вернемся чуть ниже.

Так, вот, летом такой стиль одежды – еще пол беды. Можно списать на жару. А зимой? Попробуйте в этом стиле одеться при минус двадцать, да пройтись по обледенелой дороге на высоченном каблучке, погулять по городу, этак, часа 2-3. Представили? Тут, несмотря на аппетитные ножки и прочие прелести, недалеко до разных проблем – от банального переохлаждения с различными осложнениями, до элементарного травматизма. А, ведь, и одеваются, и ходят! Несмотря ни на что.

И, как железный мотив – одно бездумное: «Красота требует жертв». А кто будет жертвой, Вы задумывались? Правильно, именно Вы.

Итак, имеем первый минус – такая мода уже, как минимум, вредна для здоровья. Если не сказать, что опасна.

Следующий минус здесь – возможная реакция окружающих. Прежде всего, тех, на кого (или против кого) направлена такая мода – мужчины. Скажите мне, девушки, одеваясь таким образом, чего Вы надеетесь добиться от мужчин? Внимания? Вы его добьетесь, только не того внимания, которое ожидается. Прежде всего, Вы получите внимания животного типа, так сказать, похоти. Вы этого хотите? Нет? А почему же тогда, провоцируя мужчину на соответствующую реакцию, Вы потом возмущенно заявляете, что все мужики – скоты, что они вас только «хотят»? Что мужиков интересует в Вас только грудь/ноги/…./другая часть тела, а Вы, как человек, абсолютно им не интересны? Почему?

Сначала, сами определитесь в приоритетах – что Вы хотите привлечь к себе – похотливое животное с целью «переспать» на одну ночь, или, найти человека, с которым можно будет создать семью, вырастить детей. И стиль Вашей моды, и стиль вашей жизни должны соответствовать выбранному решению. Кстати, далеко не всем мужчинам нравится описанный выше стиль моды – под «девушку легкого поведения». Как правило, на него «клюют» в первую очередь мужчины именно с «животным» строем психики. Как ответная реакция – Вас могут начать «клеить», отпускать Вам сальные комплименты, могут попытаться «облапать». Этот тип мужчин, как правило, ухаживает за женщиной именно так. А оно Вам надо? Задумайтесь. Впрочем, реакция и остальной части Вашего окружения тоже может быть не в Вашу пользу – или посмотрят на Вас, как на человека, который не дружит с головой, или откровенно посмеются, или «повесят ярлык» представительницы определенной профессии.

И, третье, главное – к чему призывает такая мода? Какой пример подает? Как Вы думаете, просто так мы получили в свое время всплеск терпимости и романтизации профессии проститутки? Когда в годы перестройки тысячи дурех выходили «на панель» в надежде заработать на счастливое будущее, а в результате сломали себе жизнь? В этом заслуга моды на определенный стиль жизни, романтизации образа проститутки, так ненавязчиво подсунутые нам средствами массовой информации. Кстати, очень в тему здесь фильм «Интердевочка».

Безусловно, большинство женщин, выбравших такой стиль моды, проституцией не занимаются. Но, не нужно забывать, что, выбирая такой стиль, Вы создаете из себя вполне конкретный образ. Неужели Вы о себе такого мнения? Помните, также, что наши дети копируют в первую очередь именно нас. Они, все впитывают, как губка, они смотрят, как мы одеваемся, что мы говорим, как себя ведем. И, если мама одевается и ведет себя соответствующим образом, так и дочь будет стремиться к этому же стилю жизни, будет вести себя, подражая в первую очередь именно матери. А, если еще совсем немного упустить в вопросах воспитания, не остановить во время, не разъяснить дочери что и как, то и до «древнейшей профессии» окажется всего один шаг. И, хорошо, если хватит ума не сделать его.
Подводя итог, скажу, что такая «мода», прежде всего, направлена на культивирование животных инстинктов у человека – преобладания сексуального желания над моральными нормами. И как итог – на деградацию всего общества в целом.

Каблуки

Коснемся чуть подробнее еще одного элемента женского гардероба. У многих женщин есть туфли на высоком каблуке.

А знаете, откуда пошла мода на высокие каблуки? Ее корни тянутся еще во времена Римской империи. Обувь на высоком каблуке в Древнем Риме носили женщины, занимающиеся проституцией, чтобы выделиться на фоне окружающих и быть заметнее в толпе. И таким образом, привлечь к себе потенциальных клиентов. Кстати, отсюда же мода красить волосы в яркий (как правило, огненно-рыжий) цвет.

Некоторые исследователи данного вопроса утверждают, что ходьба на высоких каблуках не только делает фигуру стройнее и оптически увеличивают длину ног, но еще и вызывает химические изменения в организме женщины – увеличивается выработка эндорфинов в крови («гормоны счастья»), повышается самооценка.

Но, не все так безоблачно – есть отрицательное влияние высоких каблуков на здоровье человека. И подход к этому должен быть особый, носить обувь на высоком ходу это целая философия. Опять упомяну всем известное выражение «красота требует жертв». Ведь за восхищенные взгляды поклонников, повышенную самооценку, женщинам нередко приходиться расплачиваться своим здоровьем. Помимо положительных химических реакций происходят и негативные физические изменения. Вообще, с точки зрения медицины, каблук выше 4,5 см разрушает не только стопу, но и коленные суставы, кости таза, влияет на женские органы, может привести к опущению стенок влагалища, выпадению матки, а, также, влияет на позвоночник, и, соответственно на головной мозг. У женщины меняется осанка, а как следствие – нарушение, искривление позвоночника и связанные с этим заболевания. Есть и еще масса отрицательных моментов – от удобства до цены и надежности этой «модной» обуви.

Тем не менее, практически все женщины, носят обувь на высоком каблуке. Носят потому, что это модно.

Макияж

Также, на Ваше здоровье плохо влияет такая, вроде бы безобидная вещь, как макияж. Даже самая маленькая доза. Не удивительно, ведь состав всех красок, пудр, теней, карандашей, лаков и пр. – это сплошная химия. И, не смотря на постоянную рекламу и заверения производителей, химия эта далеко не безобидна для человеческого организма. Плюс ко всему, при пользовании макияжем, кожа, на которую макияж ложится, дышит хуже – забиваются поры, имеем недостаток снабжения кожных покровов кислородом. А с этого все и начинается: и быстрое старение кожи, и потеря естественного тона лица, и прыщи и т. п.

Я не говорю уже о том, что макияжем, если уж Вы им пользуетесь, нужно уметь пользоваться правильно. Есть не писаное правило: макияж должен быть незаметен, он должен лишь немного подчеркивать, усиливать черты человека. Нет ничего привлекательнее естественной женской красоты.

Девушки, если вы хотите чтобы вас действительно уважали, любили и за вас боролись настоящие мужчины, просто будьте естественны: минимум макияжа, без пирсингов, без высоких каблуков, одевайте платья до колен и длиннее, и, конечно, развивайте свой внутренний мир!

В этой статье не ставилось целью разобрать все отрицательные явления в современной моде. Если внимательно посмотреть по сторонам, то можно найти еще множество всяких «модных» пакостей. Скорее, хотелось лишний раз обратить внимание на то, что и так у всех на виду, да только, увы, стало для нас привычной нормой. Ну, а мода – она непредсказуемая, она успевает поменяться несколько раз за год. За ней не угонишься. Да, и та мода, которая держится довольно долго, тоже не всегда безобидна и правильна. Часто – очень даже наоборот. Как не вспомнить в связи с этим строчку из стихотворения Агнии Барто: «Следуя за модой, себя не изуродуй» .

У нас Наташа модница,
Ей нелегко приходится!
У Наташи каблуки,
Как у взрослых, высоки,
Вот такой вышины,
Вот такой ужины!
Бедняжка! Вот страдалица –
Идет, чуть-чуть не валится.
Малыш с открытым ротиком
Не разберет никак:
– Ты клоун или тетенька?
На голове – колпак!
Ей кажется – прохожие
С нее не сводят глаз,
А те вздыхают: – Боже мой,
Откуда ты взялась?
Колпак, пиджак коротенький
И мамино пальто,
Не девочка, не тетенька,
А непонятно кто!
Нет, в молодые годы
Не отставай от моды,
Но, следуя за модой,
Себя не изуродуй!

Экология познания: В этой небольшой статье я попробую представить четыре основные концепции телесности. Они описывают, как человек, социум и культура воспринимают тело. Эти концепции сегодня одновременно присутствуют и в индивидуальном представлении

Дано мне тело - что мне делать с ним,

Таким единым и таким моим? ©Осип Мандельштам

В этой небольшой статье я попробую представить четыре основные концепции телесности. Они описывают, как человек, социум и культура воспринимают тело. Эти концепции сегодня одновременно присутствуют и в индивидуальном представлении, и в социальных практиках, и в культурообразующих формах политики. Они определяют, например, такие области, как здравоохранение и мода, они в равной степени влияют как на психологическое благополучие, так и на искусство.

История знает периоды, когда тема телесного привлекала к себе больше внимания, а также эпохи, когда она уходила в тень. Можно сказать, что в противоборстве и хитросплетении этих двух тенденций разворачивается значительная часть человеческой истории.

Моё внимание будет наиболее сконцентрировано на современности: как эти разные парадигмы живут и сосуществуют сегодня, определяя индустрии, государственную политику, искусство и мировоззрение. Эти парадигмы можно различать по ответам на два ключевых вопроса: «является ли тело объектом или субъектом?» и «в каких отношениях находятся тело и разум (душа)?»

Тело как правильно работающий механизм (тело как отстраненный объект)

Этот подход, пожалуй, наиболее распространён сегодня. У него есть серьёзная и объективная предыстория. Он восходит еще к первым анатомам, изучавшим мёртвые неподвижные тела и пытавшимся постигнуть внутреннее устройство человека. Этот подход поддерживается представлением о теле как о механизме, которое часто ассоциируется с декартовским дуализмом тела и души. Индустриальное производство и войны в двадцатом веке также добавили веса этой парадигме. Человек как «пушечное мясо», человек как часть конвейерного производства, а также бурное развитие медицины и рост индустрий моды и спорта - всё это только способствует распространению объектного взгляда на тело в двадцатом веке.

Очевидно, что учитель танцев, врач или тренер по фитнесу скорее будут рассуждать в парадигме тела как отдельного объекта, который должен функционировать «правильно». Эта картина мира, необходимая в профессиях, в которых нормативно установлен правильный способ работы тела и неправильный, эффективный и неэффективный.

Объект, о котором может идти речь, может быть устроен более или менее сложно, но он всё равно является прежде всего объектом. Из этого вытекает два следствия.

Первое - тело легко становится объектом управления и манипулирования. Это выражается и в делегировании заботы и ответственности о моём теле любого рода эксперту (что, в общем, нормально, когда речь идёт о сложных медицинских проблемах, профессиональном использовании тела в спорте, танцах или аппаратной косметологии, но не является жизненно необходимым, когда речь идет о красоте, еде или здоровье в широком смысле слова). Это же проявляется и в присвоении культурных и социальных норм относительно стандартов красоты и здоровья. Так же в равной мере это относится к чувствительности в вопросах телесной безопасности и комфорта - в городе, на рабочем месте, в информационном пространстве и т. п. Любопытно (и печально), что, например, обсуждение темы насилия, в том числе насилия над женщинами, всегда содержит в себе этот объектный привкус. То же относится и к концепции «вины жертвы», который мы можем увидеть и в корпоративной политике («Мы вам создадим непрерывный стресс, а вы должны тратить деньги, чтобы сохранить своё здоровье»), и в осуждении тех, кто не вписывается в «нормы красоты и здоровья» («Меньше жрать надо!»).

Второе следствие - принципиальная разделённость тела и разума (или души). Уходя корнями в религиозные традиции, в которых тело выглядело опасным, неизвестным и неуправляемым, эта разделенность (дихотомия или диссоциация) сохраняется до сих пор. Фактически телесное регулярно вытесняется на задворки внимания, сознания и, в определенной мере, культуры. Тело - это нечто отстраненное от меня. Есть «я», и есть «моё тело». Эта традиция «я - это не моё тело» активно транслируется и воспроизводится из поколения в поколение. А в силу того, что социальные и
технологические изменения в образе жизни в последние 100 лет только усиливают эту диссоциацию, такой способ думать о теле по-прежнему доминирует в общей картине телесности. И, следуя ему, мы всё активнее ставим своё тело в подчиненное положение: объект обязан меня слушаться. И если он, такой-рассякой, этого не делает, то он плохой и будет наказан, например, лишён удовольствия. Или мы начинаем себя ругать за то, что мы недостаточно успешные управленцы.

Кстати, именно эта идея (или её преодоление) лежит в основе самых разных систем похудения: одни морят себя диетами и изнуряют упражнениями, другие советуют «договориться со своим телом». Либо война, либо дипломатия в отношениях противоборствующих сторон.

Возможно, наиболее интересным образом эта парадигма соотносится с практикой завещания тела или распоряжения, что делать с телом после смерти. В отсутствие осознающего тела «я» - «умершей души», субъекта, принимающего решения, -тело возвращается к своей объектной природе, становясь просто физическим объектом, с которыми проводятся манипуляции. В рамках объектной парадигмы мы как будто воспроизводим этот подход, будучи ещё в здравом уме и твердой памяти при жизни.

Таким образом, если очень сильно упрощать эту парадигму, то можно свести её к довольно простой формулировке: тело - это объект, тело - это не я, я могу относиться к своему телу разным образом, мы можем вступать в разные объектные отношения; я могу его третировать или заботиться о нём, тренировать или игнорировать, бояться его или гордиться им, я могу перепоручать его другим людям или институтам. Эта парадигма является исторически наиболее старой, она сильнее всего закреплена в массовом сознании и культурных и социальных практиках. Каждый из нас может обнаружить в себе господство или отдельные элементы этого отношения к телу.

Тело в телесно-ориентированной психотерапии (тело как связанный объект)

В двадцатом же веке получает распространение ещё один способ понимания тела. В попытке преодолеть дихотомию, или разделенность, души и тела на сцену выходит телесно-ориентированная терапия. Под влиянием сложностей начала двадцатого века, революции в научной парадигме и волны увлечений восточными учениями, тема телесного начинает привлекать всё больше внимания.

Не думаю, что будет большим преувеличением сказать, что в телесной терапии тело рассматривается как отражение и даже буквально воплощение «я». Тело как место материализации разнообразных душевных метафор («сердце ноет», «мозг взрывается», «ноги не идут» и т.п.). Тело как отражение процессов, происходящих с психической энергией. Тело как отпечаток совершенных и несовершенных в течение жизни действий. Тело как некоторый связанный с психическим объект, через который можно познать психическое (разум или душу), через воздействие на который можно изменять психическое. То есть от абсолютной независимости психического и телесного произошел переход к связности этих двух феноменов. Остановимся подробнее на модели этой связи.

Принято считать, что современная телесно-ориентированная терапия началась с Вильгельма Райха. Он был учеником Фрейда, его последователем, а позже, как нередко случалось с учениками Фрейда, - его активным критиком. Главное, в чем упрекал Райх Фрейда, - игнорирование телесности.

Здесь стоит сделать одно отступление, которое важно для понимания общей модели телесно-ориентированной терапии. Наука и представления ученых о мире распространяются волнами. Сначала господствовала модель атомов и механических взаимодействий. Ей на смену пришла модель жидкостей (например, «электрический ток»). Потом стала развиваться модель «поля». В первой половине двадцатого века физика преподнесла науке квантовую модель. И если рассматривать разные научные области, можно видеть, как эти «базовые модели» в явном или неявном виде распространяются в разных областях знаний. Но распространяются не мгновенно, а с некоторым запозданием. Если говорить о физике, то переход от «жидкостной» модели к модели «поля» произошел во второй половине девятнадцатого века (а если точнее, начиная с 1864 года, когда Джеймс Максвелл опубликовал свою первую работу «Динамическая теория электромагнитного поля», и ещё около 20 лет потребовалось для окончательного оформления и подтверждения теории). Первая работа Фрейда «Толкование сновидений» увидела свет в 1900-м году. А «полевая» модель появилась в психологии только в 40-х (теория поля Курта Левина).

Поэтому неслучайно, что Фрейд, а вслед за ним Райх и уже его последователи, говоря о психической энергии и её течении, представляли себе психическую энергию как некоторую жидкость. Чтобы понимать идеи Райха и его последователя Александра Лоуэна, важно помнить об этом представлении.

Итак, Вильгельм Райх представлял тело как место жизни и воплощение психической энергии. Если энергия течёт свободно, то человек психически здоров. Если энергия где-то скапливается, застаивается, не проходит, то значит и со свободным циркулированием психической энергии не всё в порядке.

Возможно, вы слышали выражения «мышечный панцирь» или «мышечный зажим». Их ввел в оборот именно Райх. Это места напряженных мышц, не позволяющих психической (жизненной) энергии течь свободно. Соответственно, если «распустить» мышечные зажимы, избавить человека от «панциря», то жизнь наладится.

С точки зрения логики науки неудивительно, что Райх в конце концов начал искать ту самую жизненную энергию, которая наполняет тело человека. Он назвал ее «оргон». Эта энергия, по Райху, лежит в основе фрейдовской концепции либидо, являясь биологической силой. Он создавал аппараты, накапливающие её, и пытался лечить с их помощью различные заболевания.

Ученик Райха Александр Лоуэн был более удачлив, чем учитель (по крайней мере, он благополучно дожил до глубокой старости, а не умер в тюрьме от сердечного приступа в 60 лет, как Райх). Основные идеи Лоуэна - закономерное развитие ключевых представлений Райха. Опираясь на его идею о том, что душевный конфликт выражается в виде телесных напряжений, Лоуэн создал свою систему работы с телом.

Согласно Лоуэну, психика влияет на тело посредством контроля. Человек подавляет желание закричать, стискивая челюсти, зажимая горло, сдерживая дыхание и напрягая живот. Желание наброситься с кулаками, чтобы выразить свой гнев, человек может подавить, напрягая мышцы плечевого пояса. Вначале это проявление сознательное, оно избавляет человека от развития конфликта и боли. Однако сознательное и добровольное сжатие мышц требует затрат энергии и поэтому не может поддерживаться неопределенно долго. Но если подавление чувства должно поддерживаться постоянно из-за того, что его выражение не принимает окружающий мир, психика отказывается от своего контроля над запрещенным действием и забирает энергию от импульса. Сдерживание импульса тогда становится бессознательным, и мышца или мышцы остаются сокращенными или напряженными, потому что им не хватает энергии для растяжения и расслабления. Соответственно, с точки зрения Лоуэна, надо добавить силу «потока энергии», чтобы мышцы смогли расслабиться, как бы «смыть» затор силой потока. Поэтому метод Лоуэна предполагает максимальное усиление напряжения в блокированных местах.

Помимо различных приемов работы с застывшим в теле напряжением, Лоуэн закрепил в телесной терапии одну очень важную мысль: невыраженные эмоции буквально застывают в теле. Общая жизненная энергия (Лоуэн, чтобы не повторять ошибок учителя, называл ее просто «биоэнергия») обеспечивает как психическую жизнь индивида, так и его телесное существование. Энергия, отнимаемая на удерживание эмоций в теле, будто «вычитается» из общего количества энергии человека, общей жизненности.

И в этом смысле, действительно, глядя на тело, анализируя степень напряженности (зажатости) тех или иных частей, обращая внимание на свободу и, как писал Лоуэн, «природную грацию» движений (точнее, её отсутствие), можно говорить о том или ином типе характера человека, особенностях его поведения и т.п.

Здесь ещё важно упомянуть, что и Райх, и Лоуэн на основе анализа мышечных зажимов разработали свои описания характеров, своеобразные типологии. По тому, в каких частях тела скоплено больше энергии, а где её недостаточно, по тому, где находятся мышечные блоки, вполне можно «диагностировать» тип личности. Это нормальный «медицинский» подход к теме.

В телесной терапии существует много разных идей и методов работы. Мне бы хотелось остановиться ещё на одном, иллюстрирующем понимание тела, как отражения и воплощения внутреннего мира, - бодинамике.

Бодинамика - относительно новое направление в телесной терапии (его автор - Лисбет Марчер), которое начало развиваться около 40 лет назад. Бодинамика базируется на несколько иных представлениях о взаимосвязи «души» и тела, хотя тоже говорит о «типах характера» и детских травмах. Этот подход уже не рассматривает энергии, а ориентируется на более чёткие физиологические показатели. Речь идет о том, что в ходе развития у ребенка в ответ на то, как окружение реагирует на его попытку удовлетворить свои базовые потребности, в мышцах возникает не только гипернапряжение, но и недостаток напряжения и активности - гипотонус. И уникальное для каждого человека сочетание гипер– и гипотонуса мышц и создает, с одной стороны, индивидуальность характера, а с другой - тот телесный образ, который мы видим. К слову сказать, любопытным оказывается и то, что есть связь между тем, как в ходе жизни преодолеваются те или иные детские «травмы» и меняется «характер», и тем, как меняется тело. Не раз в ходе «учебной диагностики» я слышала фразу: «О, а вот здесь явные следы былой травмы, но, судя по телу, похоже, вы успешно с ней справились».

Несмотря на то, что методологически (да и идеологически) бодинамика существенно отличается от «энергетического» подхода Райха и Лоуэна, их объединяет представление о взаимосвязи «души» (психики, разума, эмоций и т.п.) и тела. Тело есть реакция на психический опыт человека, его последствия и результат. Поэтому через тело мы можем видеть личную историю - и через тело же мы можем изменять личную историю, отпуская зажатые в теле эмоции, уменьшая напряжение или переобучая мышцы. В некотором смысле и в телесно-ориентированной терапии тело остается объектом, непосредственно связанным с «я», но всё-таки отделенным от него.

Направления, также базирующиеся на непосредственной связи «я» и тела: психосоматика(невыраженные эмоции выражаются телесно в болезни), метод Александера (работа с осанкой), Розен-метод (мышечная релаксация через прикосновение), рольфинг(структурная интеграция через работу с фасциями), некоторые использующиеся в терапевтической работе массажные практики (палсинг, миофасциальный релиз и т.д.),техники релаксации и даже пресловутый метод «рэйки».

Эта парадигма - «телесные проблемы есть следствие психических проблем» - сегодня весьма распространена. Наиболее ярко простой ход мысли «если в теле…, то (это потому что) в душе/в жизни…» получает выражение в «бытовой психосоматике», ярким примером которой можно считать, например, книги Луизы Хэй и Лиз Бурбо.

Парадигма тела как связанного с психикой объекта, таким образом, может быть сформулирована следующим образом: существует определённая (описываемая по-своему в каждой конкретной модели) связь между телом и эмоциями, характером, способом жизни; тело - объект, связанный с прочими жизненными проявлениями человека; воздействуя на тело с учетом типа связи, мы можем изменять некоторые аспекты жизни. Этот взгляд успел получить некоторое распространение, которое можно считать если не массовым, то как минимум популярным, благодаря успеху книг жанра «помоги себе сам» и в некоторой степени благодаря развитию психосоматики как отрасли медицины.

Тело в арт-терапии (тело как посредник, тело как канал коммуникации)

Если для телесной терапии может быть уместна метафора body is a message («тело как послание»), то для арт-терапии, на мой взгляд, вполне подходит метафора body as a messenger («тело как посланник, посредник»). Действительно, арт-терапия (или, как сейчас более корректно называть этот вид деятельности, «терапия творческим самовыражением») часто использует тело в качестве посредника между внутренними процессами (или, что ещё точнее, неосознаваемыми процессами, бессознательным) и тем, кто может их воспринять. Это может быть зритель, свидетель или сам человек в качестве наблюдающего. Искусство в любом его проявлении будто выносит на поверхность, делает видимым, наблюдаемым и осязаемым некоторое внутреннее содержание. И в этом смысле любые «продукты», получаемые в ходе художественного процесса, могут давать богатую почву для размышлений, так сказать, поставляют «материал для работы» не хуже классического для психоанализа метода свободных ассоциаций.

«Отпустите руку и рисуйте», «отпустите тело и двигайтесь», «отпустите руку и пишите», «отпустите тело и позвольте ему действовать или говорить»… - все эти предложения, используемые в арт-терапевтическом процессе, используют тело как проводник. Тело становится средством выражения.

Но дело не только в том, что тело в ходе процесса может предоставить изрядно материала для анализа, интерпретации и осмысления. И не только катарсис и аффект, возможные в процессе телесного самовыражения, обладают целительным потенциалом. Самое любопытное, что может происходить в подобном процессе, - изменение, трансформация изначального импульса и переживания. Если говорить совсем грубо: из отрицательного - в положительный. Если говорить точнее, то это может быть переход от отчаяния к радости, выход из тупика к освобождению, переход от бессилия к уверенной активности и т. п. Если использовать для объяснения таких феноменов «энергетическую модель», то можно, пожалуй, говорить о том, что через движение тела (неважно, в танце, рисовании, вокализации или сценическом воплощении) переживание, психическая энергия, прежде где-то запертая, получает не только канал для выражения, манифестации, прорыва в аффект, но и форму, в которой она может быть преобразована, процесс, в ходе которого она может измениться.

Этот феномен позволяет арт-терапии работать и с «закрытым запросом» (когда клиент не хочет сообщать о проблеме или не может ее сформулировать). Я не знаю, в чём проблема или не хочу о ней говорить, но, отпуская своё тело в действие (танец, рисование, письмо, спектакль, извлечение звука), я позволяю «своим здоровым силам», активному воображению самим найти решение проблемы. Как будто за счет деятельности, телесной активности, развивая и преобразуя её, я нахожу «правильный», исцеляющий для тела способ.

С одной стороны, в этом плане арт-терапия имеет много сходств, например, с современной культурой, в которой тело, телесные действия сами по себе являются манифестом. С другой стороны, она глубоко уходит корнями в ритуальные практики. Трансформирующие ритуальные движения (например, танцы дервишей), современные двигательные практики (например, «5 ритмов» Габриеллы Рот) содержат этот посреднический и трансформирующий потенциал. Первая книга Габриеллы Рот даже называется Sweat Your Prayers («Молитва пóтом»).

На самом деле, выбор именно арт-терапии в качестве примера идеи «тела как посредника» довольно условен. Многие практики (и терапевтические, и художественные, и развивающие) используют это представление о теле. Та же психосоматика, которую я упоминала в предыдущей части, склонна, в том числе, рассматривать телесный симптом как знак. То есть дело может быть не только в том, что энергия, не находя «здорового» выражения, формирует опасные для здоровья реакции тела, но и в том, что через телесный симптом бессознательное может «говорить» с самим человеком или с окружающими, сообщая некоторую важную информацию, которую не получается донести другим способом.

«Разговор с телом», «выражение через движение» используется во многих направлениях психотерапии: в психосинтезе Роберто Ассаджиоли, в гештальт-терапии, в процессуальноми трансперсональном подходах. Трансформирующий потенциал бессознательного движения используется также в соматической терапии травмы Питера Левина и некоторых приемах работы в телесно-ориентированной терапии. А также в танцевально-двигательной терапии и, как ни странно, в бихевиоральном подходе. В некотором смысле, метод систематической десенсибилизации, используемый при работе с фобиями, предполагает постоянное и, в некоторой мере, творческое изменение телесной реакции на угрожающий стимул.

Кроме того, используя движение как метафору некоторого жизненного затруднения, можно, меняя движение или находя более подходящее, внезапно легко разрешить саму проблему (я не раз наблюдала такой эффект в работе). В этом есть нечто магическое: проблема решается будто сама собой.

Помимо психотерапии можно найти воплощение парадигмы «тело как посредник» в современном искусстве перфоманса. Хотя история художественных перфомансов насчитывает уже порядка 100 лет (первые публичные выступления художников двадцатого века, где элемент процессуальности, заложенный в визуально-пластическом искусстве, начал активно проявлять себя, относятся к эпохе исторического авангарда начала столетия, а точнее - к опытам футуризма и дада), только начиная с 1960 – 70-х годов именно телесное становится важным предметом исследования художника и провоцирования публики. Художник исследует свою телесность и приглашает зрителя стать свидетелем этого исследования и присоединиться к нему через исследование собственного телесного отклика. В этом процессе тело обретает собственный голос, не просто описывающий то, что происходит в этот момент с душой, но материализующий это послание. В перформансе содержание не рассказывается - происходит его самоподача. Определённое сообщение (текст или действие) становится не просто высказыванием о чем-либо, но демонстрацией того, о чем говорит это сообщение. Перфомансы Марины Абрамович, Ива Кляйна, Германа Нитча, Улая - яркое воплощение этой идеи.

Ещё один очень яркий пример парадигмы - танец буто, современное японское пластическое искусство. Если бы кто-то захотел увидеть, как выглядит обнаженная душа в самых разных переживаниях, ему бы стоило обратить свой взгляд на буто. Хотя буто и является танцем со всеми присущими танцу атрибутами (техника, хореография, традиции), он в некотором смысле «антиэстетичен», он выстраивается на телесном проживании внутренних состояний, изначально неоднозначных и противоречивых. Одной из оказавшихся плодотворными идей, заложенных в буто, стало переопределение танца с простого искусства движения до манифестации ощущения сущности собственного тела.

Представление о теле как проводнике, как канале или посреднике ещё активнее связывает телесное и психическое (душу или разум), укрепляет эту связь, создает для неё разнообразные формы и выводит на авансцену. Тело в данной парадигме приобретает ещё больший вес и значение. Сама идея о том, что «тело может говорить» (сродни названию книги Александра Гиршона «Истории, рассказанные телом») подчеркивает возможность субъектности телесного и значимость этого аспекта тела. Эта точка зрения близка людям, не чуждым искусства и психологии, но (по крайней мере в плане эстетики) наталкивается на сильное сопротивление и непонимание «простых людей».

Интегральный взгляд на тело (тело как осознанный субъект)

Сегодня существует ещё одна парадигма телесности, которая набирает всё большие обороты и распространение. Стоит сказать, что пытаясь описать её, я вступаю на скользкий путь неясных определений и ещё только становящейся реальности. В некотором смысле, попытка в словах ухватить суть этой парадигмы чем-то похожа на попытку поймать это ощущение «осознанного тела» - проще почувствовать, чем выразить словами.

Наверное, важно уточнить, что в данном случае использование слова «интегральный» не связано напрямую с идеями Кена Уилбера и его интегральной концепцией всего.

Представления о теле и телесности закономерно менялись вместе со сменой ведущих парадигм в культуре. Механистический по сути концепт медицины и спорта, пытающийся уточнить, преодолеть эту механистичность, эдакий «ранний модерновый» концепт Райха и Лоуэна, типичный «модерновый» концепт арт-терапии… В этой логике
«интегральность», наверное, стоит относить к «постмодернизму», тем более что идея «тела», «телесности» является одним из ключевых понятий постмодернизма. Метафора тела активно используется в отношении любого рода «текста» (Ролан Барт), социума (Жиль Делез). «Телесность» становится обозначением жизненности, витальности, первозданности и, одновременно, структурированности.

Когда идеи разлиты в воздухе, когда они целенаправленно или спонтанно в виде трендов реализуются в повседневных практиках, они не могут не влиять на развитие тех или иных областей деятельности и представлений.

Идеи интегрального взгляда на тело, мне кажется, в значительной мере являются результатом всего того, что происходило последние 30 – 40 лет. Это и пресловутая «сексуальная революция», и опыты с наркотиками, пытающиеся не только «расширить сознание», но и преодолеть ограниченность опыта повседневных телесных ощущений. Не случайно почти все телесные практики, возникшие изначально в рамках конкретных функциональных направлений - подготовка танцоров, развитие тела, реабилитация и прочее, - сейчас подчеркивают, что их цель и польза не столько прикладная и практическая, сколько интегральная («лечить не только тело, но и душу»; развитие «более глубокого уровня понимания полного использования тела как единого целого»). Даже не являясь формально психотерапией, все они используют телесную осознанность как путь интеграции и развития опыта, как способ проживания и ощущения собственной витальности.

Существенная проблема, с которой сталкиваются почти все авторы и практики, обсуждающие интегральный подход к телу, - отсутствие языка описания . Реальность интегральных телесных практик адресуется не только и не столько функциональной пользе этих практик для физического здоровья и психики (хотя эта польза очевидна), сколько к довольно тонким телесным ощущениям. С одной стороны, эти практики связаны с развитием ощущения своего тела (развитием проприоцептивного чувства), а с другой стороны, принципиальным оказывается длящийся, процессуальный характер этих ощущений. Вот именно этот телесный present continuous и не поддается пока внятному описанию.

Тем не менее, есть некоторые общие моменты, объединяющие разные подходы, методы и школы, которые можно попытаться описать.

Самое главное - это принципиальное единство физического и психического. В самом общем смысле речь идет о изначальной неразрывности, связности телесного (в самых разных его проявлениях) и психического (также в самых разнообразных проявлениях). Само слово «интегральное» подчеркивает не то, что тело и психика связаны каким-то образом (а мы анализируем или корректируем эту связь), а то, что они суть одно. Эта тонкая грань - между связью и неразрывным сосуществованием - как раз и передается в практике через ощущения и опыт телесного проживания текущего момента времени, но никак пока не схватывается рациональным (непоэтическим) языком. Для обозначения этого единства интегральному подходу удалось выработать общий термин, увы, не поддающийся адекватному переводу на русский язык - bodymind . Вот так, в одно слово.

Ещё одним общим положением для всех интегральных подходов является идея телесного сознания/осознания/сознавания. Я использовала разные формы не только потому, что довольно сложно перевести на русский используемый в подходах термин body awareness. Для интегрального подхода равно важен и результат (осознание), и процесс (сознавание), и аспект интеллектуальной активности (сознание). Речь идет о направленности внимания на ощущения тела, о фокусе внимания на проприоцепции и внутренних ощущениях тела. Она самоценна сама по себе, не в связи с последующей функциональной пользой, а как значимая составляющая непосредственного существования.

Здесь любопытна одна деталь. Активное использование самого термина body awarenessначалось, похоже, с работ Моше Фельденкрайза. А слово «соматика» (somatics) как современное обозначение подхода и группы методов, опирающихся на интегральное понимание человеческого тела, ввел употребление его ученик Томас Ханна. Оба автора традиционно относятся к области телесно-ориентированной терапии (по крайней мере, в российской традиции этого направления). Хотя, по сути, они стали одними из первых авторов (как текстов, так и практических подходов), привнесших эту интонацию интегральности в телесную практику.

Еще один важный аспект, значимый для всех подходов и практик в интегральной парадигме - представление о человеке как о существе движущемся. В интегральном подходе движение необходимо для ощущения тела, но также является и неотъемлемым свойством человеческого тела. Собственно, bodymind, взаимосвязь тела и психики существует в движении тела и естественным образом проявляется через него. Если раньше большее значение уделялось функциональности движения (в телесно-ориентированном подходе) и его выразительности (в арт-терапии), то в «новой» (интегральной) анатомии тело не мыслится вне движения. Причем речь идет как о движении самого тела, так и о движении внутри тела (движение жидкостей, передача движения через мышцы и фасции, и тому подобные феномены).

Ещё одна любопытная особенность интегрального понимания тела - то, каким образом разные походы обнаруживают и проявляют идею единства bodymind. Для того, чтобы преодолеть дихотомию тела и психики, невольно приходится менять границы рассмотрения.

Это может быть обращение к эволюционной истории и, соответственно, обнаружение эволюционных паттернов движения (Bartenieff Fundamentals) - использование и подтверждение биогенетического закона «онтогенез повторяет филогенез». Это может быть движение «вглубь» тела и исследование проприоцепции и интероцепции систем организма (Body-Mind Centering). Еще один фокус (или метод) - исследование взаимодействие bodymind и окружающей среды. Это внимание и к пространственно-временным условиям, и к гравитации, и к геометрии пространства, развиваемые в разных практиках; и теоретические исследования телесности в связи с социальными или культурными ландшафтами и процессами («Сомаэстетика» Ричарда Шустермана, исследования в сфере туризма Джона Урри и так далее).

Основной пафос современной интегральной парадигмы тела, пожалуй, можно выразить довольно просто: тело имеет гораздо большее значение, чем мы привыкли думать.

Интегральный телесный подход не имеет (по крайней мере пока) устоявшегося языка. В разных направлениях, школах, у разных авторов можно встретить слова «интегральная телесность» (интегральное тело), соматический подход, bodymind (или body-mind),embodiment. Все они сегодня являются синонимами для обозначения этой парадигмы.

Интегральный подход к пониманию тела всё ещё довольно молод. В последние десятилетия он активно развивался как практика, оформился в школы и выработал в рамках этих школ авторитетные тексты. Тем не менее, стороннему наблюдателю он всё еще кажется странным, почти диким. Не имея языка и «научного» понимания механизмов, лежащих в основе этих практик, довольно сложно объяснить, что делают все эти люди, совершающие странные движения и внимательно прислушивающиеся к чему-то еле слышному и незаметному внутри своего тела.

К счастью, сегодня на помощь интегральному подходу к телу приходит нейронаука. Не всегда умея объяснить почему и как именно устроены эти явления, научные исследования (прежде всего с использованием фМРТ) демонстрируют, что «это на самом деле происходит». Научные работы Джона Каббат-Зина (программы работы со стрессом, пищевыми расстройствами и депрессией на основе программ развития телесной осознанности), эксперименты Эми Кадди (влияние характера позы на эндокринную систему), разнообразные инструментальные исследования практикующих буддийских монахов прямо на глазах почтенной публики - всё это наглядным образом демонстрирует, что интегральное представление о теле - не только послания различных духовных учителей о правильном мироустройстве, но и вполне достоверный факт нашего с вами существования.

Интегральная парадигма телесности закономерна в меняющихся условиях большого мира. После массовых войн двадцатого века, возрастающей актуальности экологических вопросов, постепенного пересмотра отношения к темам насилия, свободы и т. п., что-то неизбежно должно было начать меняться в представлении о теле. Интегральный подход увеличивает чувствительность к слабым сигнала среды и социума, именно потому что он чутко прислушивается к ощущениям индивидуального и коллективного тела, ловит слабые сигналы и реакции, осознает их. Он позволяет задавать новое измерение проблемам урбанизации и экологии, политики и здравоохранения, образования и персонального развития. Эта парадигма проявляет себя во вполне понятных социальных практиках: практики правовой регуляции в областях, касающихся тела (курение, семья и дети, здравоохранение и т.п.), страховая практика, логистика транспортных потоков и городская навигация, продукты питания, военные вторжения, организация условий труда и многое-многое другое).

Несмотря на сложность логического понимания и относительную (для европейской культуры) новизну этой парадигмы, она сегодня на удивление легко встраивается в социальные практики. Отчасти это связано с волной популярности практик mindfulness (йога, медитация и т.п.): медитации сегодня предаются целыми рабочими коллективами, от Google до Британского парламента. Еще одна важная, на мой взгляд, причина - более общий парадигмальный сдвиг, наметившийся в двадцать первом веке, важным образом меняющий представления о возможном и допустимом в политике, экономике, социальных практиках. Интегральная парадигма телесности оказывается просто одной из составляющей этого более масштабного современного представления о человеке и мире.

Сравнительная таблица подходов к телесности

Попробую теперь свести воедино парадигмы осмысления тела, о которых шла речь выше.

Само выделение этих парадигм в некоторой мере условно. Вполне вероятно, что любой другой исследователь сможет выделить не четыре, а какое-то другое число базовых представлений, или воспользуется другим основанием для выделения парадигм. Здесь представлен субъективный взгляд, который помогает мне как исследователю и как практику.

Важно, что эти парадигмы как способы думать о своем теле и о телесном вообще сегодня существуют одновременно. Анализируя собственные мысли на этот счет, мы всегда можем обнаружить проявление любой из этих парадигм. И они могут оказаться разными в зависимости от контекста или текущей ситуации. опубликовано

25.04.2015

Какие представления о женской телесности господствовали в моде XIX века? Какие неудобства для женщин вызывал кринолин? Почему тугая шнуровка корсета была признаком женской нравственности? На эти и другие вопросы отвечает доктор филологических наук Ольга Вайнштейн .

В 1856 году в Америке был зарегистрирован патент на достаточно необычное изобретение. Это изобретение состояло в системе металлических обручей, которые были скреплены между собой и служили каркасом для пышной дамской юбки. Это изобретение получило название «кринолин». Конечно, варианты кринолина существовали и раньше, но принцип кринолина XIX века состоял в том, что это была система именно из металлических обручей. Раньше кринолины назывались или «панье», или в России «фижмы», и каркасом служили ивовые прутья. Само слово «кринолин» образовано от двух слов: crinis («конский волос») и linum («лён»). Но технологичный XIX век предпочел в качестве каркаса использовать металл.

Почему кринолин вошел в моду в середине XIX века? Об этом интересно подумать, поскольку здесь мы имеем дело не просто с прихотливым сбоем или парадоксом в истории моды. Как такая неудобная конструкция могла быть долгое время популярной? Дело в том, что в культуре середины XIX века моду диктовали особые представления о телесности. Женская телесность считалась предметом особых забот. Женщина — существо уязвимое, слабое, настолько слабое, что ее позвоночник не может самостоятельно поддерживать спину и нуждается в поддержке. Этой поддержкой являлся корсет, который всегда выступал в паре с кринолином. И вся нижняя половина женского туловища оказывалась закованной в своеобразную металлическую клетку. То есть слабая, уязвимая женщина выступала на публике в каркасном костюме, который функционировал как некоторая броня.

После того как кринолин был изобретен, его ввел в моду англичанин Чарлз Ворт, который работал во Франции и был модельером императора Наполеона III и императрицы Евгении. Именно во Франции при дворе возникла мода на широкий кринолин, и императрица Евгения появлялась в творениях Чарлза Ворта. В Англии и Германии эта мода распространялась, соответственно, уже как парижская мода.

Как носился этот странный костюм? Для начала женское тело утягивалось в корсет, и, чтобы надеть корсет, нужно было совершить выдох. Далее корсет тщательно зашнуровывался, и создавался силуэт «талия-рюмочка» и открытые плечи. Причем в то время считалось, что красивые плечи должны быть покатыми, и в качестве комплимента их сравнивали с бутылкой из-под шампанского. С другой стороны, если мы подумаем о физиологии, то, конечно, туго затянутый корсет не позволял женщине нормально дышать. И если мы представим себе ситуацию, что на балу красавица, затянутая в корсет, вдруг как-то волновалась или, скажем, увидев интересующего ее мужчину, хотела сделать вздох, то она не могла сделать этот вздох, и естественным следствием было то, что она падала в обморок.

Именно костюм, такая деталь костюма, как корсет, поддерживала легенду о женской слабости, эмоциональности и телесной уязвимости .

После того как женщина надевала корсет и блузку, сверху горничные (есть картинки, где специальными палками поддерживается эта металлическая конструкция) опускали на нее кринолин. Затем на кринолин натягивалась юбка. Предварительно под него поддевалось несколько слоев. Эти слои состояли из трех-четырех, может быть, даже пяти нижних юбок, причем эти нижние юбки были накрахмалены и создавали некоторое шуршание, звуковой аккомпанемент походке. Под нижними юбками женщины в то время не носили панталоны в нашем современном понимании, они носили так называемые drawers , то есть несшитые панталоны — их можно себе представить в виде узких несшитых полосок материи, которые располагались по бедрам. Получалось, что такая многослойно закрытая со всех сторон, забронированная в эту металлическую клетку женщина на самом деле была парадоксальным образом открыта внутри, что создавало, конечно, уязвимость как для потенциальной простуды, так и для насилия.

Кроме того, кринолины были чрезвычайно неудобны для носки в быту, потому что они были очень широкими, и в то время часто возникала проблема, когда женщина просто не могла пройти в дверь из-за широкого кринолина, или сесть в карету, или даже удобно устроиться на стуле. Чтобы решить эту проблему, Ворт придумал технологическую новинку — небольшую пружину, с помощью которой можно было регулировать диаметр кринолина. Женщина сама могла приводить в действие эту пружину, нажимая на незаметный рычаг, который располагался на уровне бедра, и таким образом кринолин мог становиться то шире, то у́же в зависимости от ситуации и житейской необходимости.

Считалось, что женщина, которая носит кринолин и туго зашнурованный корсет, обладает строгой моралью. Даже существовала поговорка в Англии: Loose dress — loose morals, то есть «Распущенное платье — распущенная мораль». Здесь это совпадает с семантикой русского слова «распущенность», то есть тугая шнуровка корсета являлась показателем, символом женской нравственности.

Парадокс состоит в том, что при этом — историки культуры провели немало исследований на эту тему — мужья этих добродетельных викторианских женщин нередко прибегали к услугам проституток. И в викторианской литературе есть очень много фрагментов, цитат, из которых следует, что самой неприличной частью женского тела как раз было то, что скрывалось под кринолином, то есть ноги и особенно лодыжки. Упаси бог ненароком увидеть лодыжки красавицы — это было поводом для общественного скандала. Чтобы не возбуждать непристойных мыслей, во время концертов даже драпировали ножки пианино, чтобы у слушателей не возникало неприличных ассоциаций: ножки пианино — женские ножки, а там уже бог знает, о чем можно было подумать.

В правила культурной игры в обществе в то время входила имитация некоторой невинности, неосведомленности относительно физиологии женщины. Мужчины никогда не присутствовали при родах, считалось, что они не подозревают, что такое месячные — это абсолютно было недопустимо даже упоминать в светском обществе. Тот факт, что Чарлз Ворт впервые был допущен во внутренние покои императрицы Евгении, уже сам по себе был огромной новацией, потому что до этого женщин обслуживали только модистки.

Считалось, что мужчины, даже взрослые мужчины, пребывают в полном неведении относительно структуры женского организма. В эпоху викторианства рассказывали историю о критике-искусствоведе Джоне Рёскине, который упал в обморок в брачную ночь, когда увидел лобковые волосы на теле своей невесты. Видимо, до этого почтенный искусствовед считал, что женское тело подобно античной статуе.

Плоть, как мы видим, представлялась чем-то непознаваемым, страшным, опасным, и именно поэтому корсет и кринолин выполняли функцию некоторой защиты, обороны, сокрытия женского тела.

Это тело нуждалось в многослойных покровах, оно должно было быть спрятано именно потому, что было непознаваемо и потому опасно.

Изобретались специальные эвфемизмы для обозначения этих опасных частей тела. Скажем, ноги неприлично было назвать legs , нужно было сказать limbs («конечности»). И даже этими конечностями женщина, в сущности, не могла нормально распорядиться, то есть ходить, потому что конструкция кринолина предполагала тесемочки, которыми были связаны колени красавицы, чтобы она не слишком широко шагала. Отсюда эта знаменитая семенящая походка, такое плавное скольжение дамы в кринолине.

Эта ситуация изменилась только в последние десятилетия XIX века, когда кринолин постепенно выходит из моды. Сначала его замещает турнюр, то есть конструкция дамской юбки с таким горбиком, подкладкой сзади. Но настоящий удар по кринолину и представлениям об опасной и непознаваемой женской телесности наносит, как это ни парадоксально, спорт. Когда в моду входит велосипед, дамы садятся на велосипед, начинается реформа женского платья, и тогда в моде появляется такой предмет костюма, как раздвоенная юбка. Именно она дает женщинам свободу движений, позволяет нормально шевелить ногами и заслуженно считается символом женской эмансипации.

Как влияет на нашу жизнь мода? Трудно однозначно ответить на этот вопрос, но понятно точно, что дизайн и мода стремяться охватить все аспекты окружающей человека среды. Для того, чтобы понять какое-то явление в настоящем, необходимо проследить его историю. Чувство прекрасного свойственно человечеству испокон веков. Едва человек осознал себя человеком, он начал украшать свое тело и одежду, орудия труда и окружающее его пространство (пещеру, хижину, дом и очаг). Сегодня трудно сказать, чем руководствовался древний человек при оценке "красиво-некрасиво". Понятие красоты у него, наверное, вначале было неразрывно от понятия "полезно". И хотя впоследствии человек окружил себя поистине красивыми, но зачастую бесполезными вещицами, суть сочетания "красиво-полезно" потаённо осталась и по-прежнему отражает некую гармонию вещей и явлений с учетом достижений человеческого разума. Но почему мы так хотим окружить себя именно красивыми дорогими вещами, создать неповторимый интерьер своего дома, носить дизайнерскую одежду, выпущенную в одном экземпляре? Наверное, нам важно чувствовать себя комфортно во всем, что нас окружает, в тоже время быть не похожими друг на друга, иметь свой собственный стиль. Мы уверенны, что от правильно выбранного дизайна, например квартиры, жизнь станет более стильной, современной и счастливой. Выходит, что мы сами хотим оказаться под влиянием современного дизайна окружающего нас мира. Мода возникает как определенный тип поведения и стиля жизни человека, хотя следование ей начинается с восприятия и подражания вещам, предметам, манерам, речи, так называемым модным "знакам". Часто мода выступает в роли регулятора человеческого общения, входит в массовою привычку и охраняется силой общественного мнения. В детстве нас родители учат, чтобы мы не делали как все, чтобы были самостоятельными. Но совершенно другая манера поведения нам свойственна, когда мы взрослеем: мы либо находим себе идеал и подражаем ему во всем, либо следуем массовым тенденциям поведения, боясь пойти против общества, боясь быть изгнанными. Интересное явление. Так как каждый человек в разной степени пытается следовать постоянно меняющимся тенденциям моды и дизайна, мода с течением небольшого периода времени оказывает влияние на самого человека, причем не только на внешность, но и на мышление. К примеру, с появлением показов модной одежды образуются новые эталоны красоты. Динайнеры-модельеры конца 80-х начала 90-годов предпочитают высоких стройных девушек с большими, широко поставленными, желательно светлыми, миндалевидной формы глазами, с большими чувственными губами, либо маленькими и пухлыми, с длинными прямыми волосами, с параметрами 90-60-90 (меньше можно, больше нежелательно). Вкусы мужчин соответственно меняются. Женщины в свою очередь стремятся соответствовать стандартам. Таким образом, средний вес молодой девушки за последние 25 лет уменьшился на 10-15 кг., не говоря уже о других частях тела, которые стало возможно изменить при помощи оказываемых услуг салонов красоты и по средствам пластической хирургии. Выходит, что дизайнеры могут влиять своей деятельностью на человека. Какой они нам образ нарисуют, так мы и будем выглядеть? Ну не сразу, конечно, пока наше сознание привыкнет и перестроится… По-моему, дизайн и мода - такое же влияние на толпу как и религия… Восприимчивость к моде и характер следования ей во многом зависят от самого человека, от его самостоятельности, уровня сознания, культуры, нравственного и эстетического развития.

На все общество мода распространяется только там и тогда, где и когда существует возможность подражания одних социальных групп (или классов) другим путем заимствования определенных культурных образцов. В традиционном и сословном обществе обычай и право более жестко и четко, чем мода, закрепляют определенные культурные образцы за теми или иными социальными группами. Например, в средние века в Европе представителям низших сословий было запрещено носить одежду ярких цветов, тогда как знать могла носить яркие цветные ткани. Использование определенных материалов, видов отделок, форм регламентировалось указами королей. Например, французский король Карл VIII в 1480 г. запретил всем, кроме высшего дворянства, носить одежду из золотой и серебряной парчи, шелка, украшать платье драгоценными камнями, регламентировал длину носков обуви в соответствии с социальным статусом и титулом. Впервые указал на особенные черты общества, в котором появляется и действует массовая мода, немецкий социолог Г.Зиммель в конце XIX в. Он выделил следующие признаки:

1. В обществе должны существовать различия между социальными слоями по престижу (поэтому в первобытном обществе не было моды).

2. Представители низших слоев стремятся занять более высокое положение в обществе и имеют для этого возможности (т.е. не существует жестких социальных перегородок). Этим признакам соответствует капиталистическое общество. Мода действует в социальных системах, для которых характерны следующие черты:

1) динамичность;

2) социальная дифференциация и мобильность;

3) открытость (развитые каналы коммуникации);

4) избыточность (развита система тиражирования материальных и культурных благ, существует множество конкурирующих модных образцов).

Мода представляет собой процесс, постепенно развивающийся внутри старых социальных форм. Появление моды в XII--XIII вв. в городах Западной Европы было связано с развитием городской культуры, с потребностью в новых формах коммуникации, более поверхностных и непродолжительных. Местом подобных контактов стали городские площади и улицы, где встречались паломники, посетившие святые места, купцы и странники, побывавшие в дальних странах, рыцари, возвращавшиеся из крестовых походов. Именно в городах появлялись новые культурные образцы и идеи, развивалось производство, сначала в виде городского цехового ремесла, ориентированного на изготовление изделий на продажу, затем в виде мануфактуры. Но местом рождения моды были прежде всего двор короля и дворцы придворной знати.

Социально значимое значение мода приобретает в XIX в. в результате буржуазных революций (прежде всего Великой французской революции) и промышленного переворота, когда сформировалось общество "равных возможностей", в котором были отменены прежние границы и запреты и стало развиваться массовое производство, позволяющее удовлетворять потребности в разнообразных и дешевых товарах для массового потребителя, возникли новые каналы коммуникации и средства связи: почта, телеграф, железные дороги, газеты, журналы, радио, телевидение, Интернет. Современная мода остается детищем городских мегаполисов.

Г. Зиммель выдвинул "элитарную концепцию" моды, объясняя причины возникновения и механизмы функционирования моды исходя из особенностей психологии и поведения различных социальных групп -- эта концепция получила название "концепция эффекта просачивания". Согласно этой концепции, низшие слои стремятся подражать элите, демонстрируя иллюзорную общность с высшими классами, копируя их модные образцы. Таким образом, модные стандарты и образцы постепенно "просачиваются" сверху вниз, достигая низших слоев общества, распространяясь в обществе в целом -- так возникает массовая мода. Социальная элита принимает новые образцы в качестве модных с целью обозначить вновь и сохранить свой статус и отличие от остальной массы. Массы вновь стараются овладеть модными стандартами и образцами высших слоев, стремясь к более высокому социальному статусу. И так бесконечно.

Однако в XX в. элитарная теория моды подверглась критике (в частности, американским социологом Г.-Дж. Блумером) за преувеличение роли элиты в процессе функционирования моды. Мода связана с массовым выбором и массовым поведением. В современном обществе ведущую роль играет средний класс, который и является законодателем моды вследствие своего промежуточного относительно неустойчивого положения в обществе: с одной стороны, стремясь повысить свой социальный статус, он подражает элите, с другой стороны, подчеркивает свое отличие от низших социальных слоев. В XX в. многие новые "моды" возникли в низших слоях общества -- джаз, джинсовая мода и т.п. Известный дизайнер одежды К. Лагерфельд сказал в 1980-х гг.: "Кто пренебрегает улицей -- глупец. Именно улица определяет моду последних двадцати лет".

Неустойчивое социальное положение явилось причиной столь активного участия в моде женщин в связи с эмансипацией в XIX--XX вв. и молодежи во второй половине XX в.

Мода является социальным регулятором, демонстрируя, с одной стороны, социальное неравенство в обществе, обозначая различия между социальнымигруппами (различные социальные группы имеют разные возможности и стимулы для участия в модном поведении, модные образцы имеют различную стоимость и т.д.), с другой стороны, мода сглаживает различия между социальными группами, являясь фактором демократизации современного общества.

Мода -- не только средство демонстрации социального статуса, но и средство общения между людьми, форма массовой коммуникации. Мода может функционировать как межгрупповая коммуникация и как внутригрупповая коммуникация. Мода связана с основными социально-психологическими механизмами общения: внушением, заражением, убеждением, подражанием. Еще в XIX в. появились трактовки моды как подражания (Г. Спенсер: "Мода по своей сути является подражанием"). Решающую роль в истории моды сыграли два стимула: уважение и соревнование, которые проявлялись в подражании из уважения и в подражании из соперничества. Подражание из уважения (подражание из-за почтительности) преобладало при абсолютизме, когда вкусы короля становились безусловными модными стандартами. Короли и их приближенные были законодателями моды -- ярким тому примером был "Король -- Солнце" -- король Франции Людовик XIV. В буржуазном обществе эта роль переходит ко всем, кто на виду: в XIX в. подражали актерам (Тальма, М.Таль-они, С.Бернар), поэтам (лорду Дж.Байрону), политическим деятелям (С.Боливару, Дж. Гарибальди), в XX в. -- кинозвездам, популярным поп- и рок-музыкантам, политикам, топ-моделям.

На ряду с подражанием существует и противодействие отдельных лиц или социальных групп друг другу с помощью моды, например, английской аристократии и буржуазии (особенно членов религиозных сект) накануне и во время буржуазной революции в XVII в.

В основе подражания лежит имитационный рефлекс. Более глубоким и широким явлением стало взаимное уподобление, которое называется социальной идентификацией и имеет прямое отношение к модному поведению. Идентификация -- внутренний социально-психологический механизм общения, создающий основы для сознательного уподобления и одновременно сознательного обособления. Посредством моды проявляется уподобление человека членам своей группы и одновременно противопоставление членам других групп. Явление, заключающееся в идентификации с группой и оппозиции к общепринятой моде, получило название антимоды. Как правило, протест против официальной моды является внешним проявлением неприятия господствующих в обществе ценностей. Такое поведение характерно для социальных групп, недовольных социальным устройством и своим положением в обществе. Так, во время Великой французской революции антимодой являлась манера одеваться санкюлотов. Во второй половине XX в. негативное отношение к общепринятой моде стало присуще молодому поколению. После второй мировой войны протест молодых людей принял самые разнообразные формы, проявляющиеся в молодежных субкультурах: в 1940-е гг. -- зути в США и зазу во Франции; в 1950-е гг. -- битники и байкеры в США, тедди-бойз в Великобритании, стиляги в СССР; в 1960-е гг. в странах Запада -- рокеры, "моды" (модернисты), хиппи; в 1970-е гг. -- хиппи, бритоголовые и панки; в 1980-е гг. -- панки, "новые романтики", рэпперы, "зеленые"; в начале 1990-х гг. -- "гранж". Антимода часто превращается в массовую моду или по меньшей мере оказывает влияние на официальную моду. Так, в массовую моду превратились джинсы, которые в 1950--1960-е гг. были одеждой молодых людей, протестующих против господствующих порядков, -- битников, хиппи, "левых" студентов. Именно альтернативные субкультуры содержат огромный инновационный потенциал, который осваивает современная мода. Например, у хиппи были заимствованы тенденция к индивидуализации облика человека в противовес обезличивающему характеру буржуазной униформы и единообразию официальной моды, а также интерес к использованию элементов культуры других народов и старых вещей, несущих на себе печать времени, эклектизм, с помощью которого каждый стремился выразить свое "я". У субкультуры панков были заимствованы кроме ярких цветов, агрессивных аксессуаров и т.п. еще и тенденция к эпатажу и пародированию традиции.

Следование моде выявляет отношение человека к обществу, к окружающему миру, к самому себе. С одной стороны, личность хочет сохранить свою индивидуальность, с другой стороны, стремится идентифицировать себя с другими членами общества. Скрытое желание подчиниться моде борется со стремлением быть независимым от нее, не подражать другим, а отличаться от них. Мода исключает подлинный выбор, предлагая человеку готовые варианты, стандартные образцы поведения, которым можно бездумно следовать, и вместе с тем поддерживает иллюзию развития индивидуальности. В этом как раз проявляется защитная, компенсаторная функция моды. Американский социолог Дж. К. Гэлбрейт указал на то, что обладание модными стандартами и образцами связано с определенной психической реакцией. Эти блага вызывают у потребителя чувство личного успеха, равенства с соседями, освобождают его от необходимости думать, вызывают сексуальные потребности, обещают ему престиж в обществе, улучшают его физическое самочувствие, содействуют пищеварению, сообщают внешнему облику привлекательность в соответствии с общепринятыми стандартами, удовлетворяют психические запросы. В противном случае индивид чувствует себя ущемленным, вне нормы.

Принадлежность человека к той или иной социальной или возрастной группе определяет возможность выбора его отношения к моде. Модное подражание приобщает личность к системе групповых ценностей. Следование моде тесно связано с конформизмом, который является частным случаем социальной идентификации. Конформизм предполагает некий конфликт между личностью и группой, расхождение их взглядов, желаний, интересов. При этом личность вынуждена приспосабливаться к ценностям группы, либо отказываясь от собственных убеждений, либо маскируясь под стандарты, принятые группой. Мода смягчает конфликт между необходимостью подчиниться конформизму и необходимостью индивидуального вьщеления, обеспечивая одновременно и то, и другое. Следование моде может быть формальным или активным. В случае формального следования моде ее предписания выполняются лишь в том случае, когда они не противоречат личным убеждениям человека.

Последователи моды проявляют разную степень активности, что дает возможность классифицировать их по признаку модной ориентации (об этом подробнее см. в п. 8.5.3.). Наиболее активное участие в распространении моды принимают лидеры моды. Лидеры моды не создают ее. Они не появляются до тех пор, пока новая мода не создана. Как правило, создателями конкретной моды являются не ее лидеры. Лидеры -- первые распространители модных стандартов и образцов. Выделяют официальных лидеров моды (лидеры интернационального или национального масштаба распространяют модные образцы через средства массовой информации) и неофициальных (лидеры в своей группе). Ранее лидерами моды были короли, их фавориты и фаворитки и придворные. В XIX в. эту роль стали играть актеры и публика в театре, в XX в. -- деятели массовой культуры, поэтому их имена и образы использовали в рекламе разнообразных модных товаров (актрисы рекламировали мыло, певцы -- шампуни, знаменитые спортсмены -- туалетную воду и т.п.). В основе моды лежат именно массовые стандартизированные образцы, так как мода является формой массового поведения.

Моду исследовали и как психологический феномен, изучая причины ее возникновения и изменения с точки зрения индивидуальной психологии. Мода удовлетворяет важные потребности человека в качестве механизма, разрешающего конфликт между социальным конформизмом и индивидуальной свободой. Г. Зим-мель дал такое определение: "Мода представляет собой некоторую особенную форму из числа тех, путем которых жизнь пытается осуществить компромисс между тенденцией к социальному уравнению и склонностью личности к проявлению своей индивидуальности". Другие исследователи моды делали акцент на психологической функции моды, которая является способом эмоциональной разрядки, удовлетворяет потребность человека в новых ощущениях: "Смысл существования моды -- нарушение постепенности развития ряда массовых явлений, периодическое радикальное изменение (один раз в шесть-восемь лет) -- это встряска, с помощью которой человек освежает свои ощущения" (Л. Петров). Психологический подход к моде позволяет выявить психологические причины изменения моды: 1) причина сменяемости модного поведения -- в психологическом законе "угасания ориентировки": многократное воздействие приводит к тому, что ориентировочный рефлекс слабеет, гаснет, воспринимаемый образ теряет свое значение (модный объект теряет постепенно ценность современности); 2) новый раздражитель только тогда дает эффект, когда он превосходит "норму адаптации" к прошлым раздражителям. Новый образец может стать модным только тогда, когда прежний образец утратит модные значения. Поэтому важно предложить новое в нужный момент, когда для восприятия нового созреют условия. В истории моды было множество примеров неудачных попыток преждевременно внедрить новую моду. Например, в 1922 г. во Франции провалилась кампания по пропаганде длинных юбок, а в 1969--1972 гг. -- попытка ввести в моду длину макси. Великие модельеры обладали чутьем, позволяющим им угадывать тот момент, когда потребитель уже "созрел" для восприятия новых форм. Французская писательница М.Дюрас так, например, написала об известном кутюрье И. Сен-Лоран: "Он из года в год предлагает женщинам не просто то, чего они ожидают, а то, чего они ожидают, не осознавая этого".

Свою трактовку моды как психологического явления предложили психоаналитики (З.Фрейд, Э.Фромм, Дж.Флюгель и др.), которые связывали ее возникновение с бессознательными процессами. 3. Фрейд дал такое толкование происхождения моды: "Новая мода возникает из призывов к свободе, красоте и значимости". Психоаналитики трактовали следование моде как способ преодоления чувства неполноценности человека, возникающего в результате неудовлетворенности своим социальным положением. Приверженность моде компенсирует отсутствие престижа: "Изменение в одежде дает иллюзию изменения личности, домохозяйка в фартуке чувствует себя как служанка, в вечернем платье -- она уже чувствует себя леди" (П.Нистром).

Подобный подход к изучению моды привел и к ее эротической интерпретации, которая трактовалась как выражение сексуальных потребностей. Дж. Флю-гель предложил теорию "движения эрогенных зон", которая объясняет изменения европейского костюма (прежде всего женского) исходя из того, что мода является важным моментом сексуального соревнования.

Понятие телесности в социогуманитарном знании. Мода как способ установления параметров тела и его презентация. Выразительные возможности тела в рамках европейского fashion-пространства. Возвращение корсета: от haute couture до субкультурного элемента.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Подобные документы

Анализ направлений трансформации человеческого тела. Социокультурный смысл "техник тела". Выявление уровней функционирования "культурного" тела человека, различающихся по степени сакрализованности телесных действий и степени семантической наполненности.

статья , добавлен 10.09.2013


Появление прототипа корсета в Древней Греции. Использование женского и мужского корсета в период Раннего Средневековья. Изменение моды в конце ХVIII века. Тюрнюр в женской одежде. Борьба за реформу женского платья. Появление современных корсетных изделий.

презентация , добавлен 03.06.2013


Общие представления о телесности. Тело как семиотический ресурс, мультисенсорность. Мода: от классовой дифференциации к коллективному отбору. Альтернатива Блумера. Социальная власть моды, проблематизации ее составляющей. Фотография и новая материальность.

контрольная работа , добавлен 08.01.2017


Сущность и специфика понятия моды. Мода как предмет культурологического исследования и как способ символизации социальных изменений. Ритуальные формы обращения людей друг к другу. Мода в истории культуры. Понятие стиля в архитектуре и в искусстве.

дипломная работа , добавлен 05.03.2009


Отражение моды в истории, ее социальные функции и воздействие на жизнь общества. Описание механизма моды, ее психологическое влияние на человека. Влияние возраста на модные предпочтения. Особенности развития внутренней Fashion индустрии в России.

дипломная работа , добавлен 27.06.2017


Мода как явление культуры, ее несовместимость со статичным, закрытым обществом и обычаями. Традиции и инновации в моде, ее тенденции в современном социокультурном пространстве. Творчество великих модельеров ХХ века. Ведущие стилевые направления моды.

дипломная работа , добавлен 29.06.2009


Влияние изменения личности и физических особенностей на моду. Влияние социальной среды на человека. Архитектонические принципы среды, фигуры, модули, их влияние на моду. Цвет в костюме будущего. Влияние процессов глобализации на fashion-индустрию.